Возможно, Венецианову было проще это сделать, чем кому-либо другому из русских живописцев – он не получил формального академического образования, что делало его открытым для новых веяний. И тем не менее, изменение живописной тематики – это сугубо его личная заслуга. Обретя профессиональный статус и получив в 1811 году звание академика Академии художеств, он в своих работах уже после 1812 года стал разрабатывать собственный жанр, впервые в истории отечественной живописи обратившись к изображению простого крестьянского быта.
Да, это еще не был реализм в изображении народного быта; на полотнах Венецианова нет той социальной пронзительности и злободневности, что будет в дальнейшем преобладать в работах наших передвижников. Его крестьяне идеализированы и романтизированы, возможно, даже сверх всякой меры; его крестьянки более напоминают рафаэлевских мадонн, чем обычных крепостных женщин. Но тогда даже само обращение к народной тематике уже шло вразрез с официальной академической линией и академическими живописными канонами и было несомненным шагом вперед… Не говоря уже о том, что Венецианов первым же и опробовал на новой тематике необычный художественный стиль, состоящий из синтеза академизма и романтизма.
В результате, Венецианов стал знаковой фигурой в российском изобразительном искусстве первой половины 19 века как собственно основоположник крестьянского жанра. По словам его современника, художника Аполлона Мокрицкого, никто лучше Венецианова «не изобразил деревенских мужиков во всей их патриархальной простоте. Он передал их типически, не утрируя и не идеализируя, а потому, что вполне чувствовал и понимал богатство русской натуры… Имея чрезвычайно зоркий и зрячий глаз, он умел передать в них даже ту матовость и не блестящесть, которые сообщают мужику его постоянное пребывание в поле, и в дороге, или в курной избе».
Вот с таким выдающимся художником и новатором и предстояло волею судьбы встретиться юному Алексею Тыранову. Но вклад Венецианова в историю российской живописи заключался не только в разработке нового тематического жанра, но и в том, что он основал свою собственную художественную школу, объединив классические академические принципы обучения и новаторские идеи для обучения уже собственно выходцев из народа. Им была создана школа для тех, кому получить художественное образование было невозможно в принципе. И тут Алексею снова несказанно повезло. Ибо тот максимум, который он мог получить в своем родном городе и у своей семьи – это навык хорошего иконописца.
История рассказывает об этом следующее: в 1815 году уже в солидном возрасте 35 лет Венецианов женился на дочери обедневших дворян Марфе Азарьевой, позже у них родились две дочери. Силами двух семей они приобрели небольшое имение Сафонково в Тверской губернии Вышневолоцкого уезда, где молодой паре принадлежали две деревеньки: Сафонково и Трониха. Венецианов, по роду занятий служивший землемером в Лесном департаменте, намеревался вскоре покинуть Санкт-Петербург и, спустя некоторое время, в 1819 году, он все же смог это сделать. Поселившись с семьею в имении, параллельно с сельскими заботами, он с удовольствием писал русских крестьян и жанровые сцены из их жизни. Ну а далее следует красивая легенда о том, как однажды он заметил соседского мальчишку, умело рисующего углём на побеленной стене, и вместо того чтобы сечь его розгами за порчу стены, задумал создать свою школу, где способные крестьянские дети смогли бы учиться рисунку и живописи.
