Весь день 17 апреля непрерывно продолжалось сражение, исход которого склонялся то в одну, то в другую сторону. Советское командование черпало все новые резервы из неиссякаемого запаса живой силы и техники и одну за другой вводило в бой свежие дивизии. А на немецкой стороне положение ухудшалось с каждым часом. CI армейский корпус уже не мог удерживать тыловой рубеж южнее Врицена и начал отход. Советские танковые соединения воспользовались благоприятным моментом, прорвали оборону корпуса и отсекли ожесточенно обороняющиеся дивизии и полки друг от друга.
В этот день LVI танковый корпус нес на своих плечах основную тяжесть битвы. На участок фронта под Вриценом выдвинулась моторизованная дивизия СС «Нордланд» под командованием бригадефюрера СС Циглера, который, так же как и генерал Вейдлинг и полковник Вёлерман, до войны служил в 3-й Берлинской танковой дивизии. Из района Эберсвальде – Ангермюнде спешно подтянулась 18-я моторизованная дивизия, которая значительно усилила оборонительные возможности танковой дивизии «Мюнхеберг».
Генерал Вейдлинг постоянно находился в доме лесничего, в шести километрах восточнее деревушки Вальдзиверсдорф, и руководил с этого передового командного пункта вводом в бой своих измотанных дивизий. Полковник Раух, командир 18-й моторизованной дивизии, тоже разместил свой командный пункт в этом же доме лесничего. Однако офицерам так и не удавалось спокойно поработать, не говоря уже о том, чтобы заняться отдачей приказов в соответствии с уставом. Вражеская артиллерия постоянно подвергала всю местность интенсивному обстрелу, многократно вынуждая офицеров и солдат штабов укрываться в наспех вырытых траншеях и щелях. И ночь прошла неспокойно. На рассвете по району, где располагался дом лесничего, вела огонь не только вражеская артиллерия, но и его минометы и даже станковые пулеметы.
Советские войска снова прорвались и угрожали тыловым коммуникациям корпуса. Пришлось поспешно переносить командные пункты в другое место. Немецкая пехота уже отходила сплошным потоком. Сквозь эту толчею удалось пробиться только отдельным автомобилям. У дороги одиноко стояла всего лишь одна батарея тяжелых гаубиц, которая вела огонь по приближающимся танкам противника. Совсем молодой командир, капитан родом из Остмарка (термин «Остмарк» применялся в Третьем рейхе в отношении Австрии после ее аншлюса в 1938 г. – Пер.), с невозмутимым спокойствием руководил огнем своей батареи. Пехотинцам вновь удалось взять себя в руки, и они снова заняли позицию для обороны.
Вечером 18 апреля генерал Вейдлинг находится на своем командном пункте в деревне Вальдзиверсдорф. Когда он возвращался с поездки на фронт – линия фронта проходила всего лишь в километре к востоку, – начальник штаба передал ему только что поступившую радиограмму из штаба 9-й армии:
«Продержитесь еще два дня, тогда все будет в порядке! Буссе».
Вейдлинг вопросительно посмотрел на подполковника фон Дувфинга.
– Что это значит?
Вместо ответа, начальник штаба лишь пожал плечами, потом бросил многозначительный взгляд на дверь в соседнюю комнату и прошептал:
– Он мог бы вам ответить!
– Что это значит? – раздраженно спросил Вейдлинг.
На это фон Дувфинг ответил:
– Здесь господин имперский министр иностранных дел собственной персоной.
Генерал резко повернулся и, тяжело ступая, направился в соседнюю комнату. Подполковник фон Дувфинг и начальник оперативного отдела штаба, майор Кнаппе, обменялись многозначительными взглядами. Наконец младший по званию нарушил тишину:
