Да. Старая как мир линия защиты.
Когда-то с такими же бегали воины древности, если вспомнить античный мир. Потом, в чуть более поздние века, военные использовали их при штурме зданий. А теперь и мы.
Да, они стали компактными, складываясь, словно меха гармошки. И, расправляясь, защищали своего носителя, будто юбочка плиссе бедра девушки. Правда, прозрачная. Но это так, мелочи. Главное – суть.
А она состояла в том, что это по-прежнему были щиты.
И в данный момент времени группа прикрылась ими в позиции «бу».
То есть командир в центре круга, присев, поднял щит над головой. Остальные заняли круговую, встав на одно колено и наклонив их под углом в сорок пять градусов. Подперев щит коленом и ощерившись в просветы между ними оружейными стволами, словно дикобраз иглами.
Кстати говоря, команда «бу» означала «бутон цветка». Звучало романтично. Да и по форме было похоже.
Но это так, лирика.
По факту же передо мной застыла, покачиваясь на тросе, извивающаяся множеством отростков цвета слоновой кости, заканчивающихся шестипалой ладонью на конце, шарообразная фигура.
В просвет скафандра, похожего на бойницу дота, сквозь стекло на меня в упор уставились два глаза, похожих на виноградную кисть. Прозрачные белки, «виноградинами» выступающие из-под серых век, с мутными зрачками-горошинами, плавающими в этом бесцветном желе, глядя на меня, не выражали ровно никаких эмоций. Ну или я просто не умела их классифицировать. Чужая морда, знаете ли, те еще потемки.
Что ж, с чтением инопланетных эмоций, может быть, у меня и были проблемы, но не с реакцией.
Поэтому, ни секунды не медля, я выстрелила первой, четко в центр переплетения отростков, мельком подумав про себя, что на такую «многорукую» форму создавать скафандр та еще морока.
Разрывные, однако, пробили эту экипировку, разворотив прилетку внутренности.
И из отверстия, образовавшегося после разрыва пули, выпала, повиснув на часто пульсирующих, надорванных осколками, голубовато-алых ниточках артерий, лысая голова с вытянутым черепом, напоминающим мне башню.
«Как марионетка, на ниточках», – подумалось мне.
Голова не имела глаз, рта, носа. Все это было в зачаточно-сглаженной форме на его грязно-серой физиономии.
Да они ей были и не нужны. Наблюдательный пост данного организма находился в этом теле сверху. И смотрел на меня из взорвавшегося изнутри скафандра ставшими розовыми многочисленными белками глаз. С мечущимися в них, словно блохи, разноцветными зрачками-бусинками. Еще больше помутневшими.
Широкие ноздри приплюснутого носа судорожно сжимались, выталкивая из себя две тягучие ниточки голубовато-ржавой крови.
Тонкогубый рот с отвислой нижней губой нервно шевелился.
Губы чужого то безвольно повисали, то кривились, сползая на одну из сторон его лица, то складывались трубочкой, подрагивая, тянулись вперед, словно в последнем поцелуе.
Сама же физиономия, треугольной формы, обтянутая серой кожей, с впалыми щеками, оставалась неподвижной.
Все гримасы эмоций на ней передавались беззубым ртом с синеватыми губами.
Ну да, ведь основной рот со множеством острых зубов находился чуть ниже – на шее.
Короче говоря, это был довольно сложно устроенный организм.
И весьма вооруженный.
Только мы успели выстрелить первыми…
Наш импровизированный плот тем временем скользнул под каменную арку, исчезая из поля зрения чужих.
