Сталин. Рефлексия (10 ночей 1941 года) - страница 44

Сталин давно следил за Василевским, выделяя его из общей когорты генштабистов. Куда ни посмотри, да хоть в анкету – все замечательно:

«В Генштаб пришел с должности командира полка – главной должности для будущего военачальника. Опять же, не за красивые глазки обрел это назначение – за то, что свой полк вывел из плохеньких в отличные. И не от кого-то должность в Генштабе получил – сам Триандафиллов^>102 хлопотал.

В Генштабе работал в разных подразделениях – тоже плюс, с кругозором все в порядке. В полном порядке: он и Генштаб постоянно покидал – то служил в окружных штабах, то работал в Академии Генштаба, то учился в этой академии. Даже военным дипломатом успел побывать: с финнами мирный договор готовил, в Германию с Молотовым ездил. Знает главных врагов в лицо.

Еще один плюс (они все думают, что минус, дурачки) – учился в духовной семинарии. Как я, как Микоян, причем не просто учился – окончил. Есть о чем поговорить с человеком.»

Он и поговорил – зимой сорокового состоялось их личное знакомство. По его, Сталина, инициативе. Он тогда предложил всем участникам заседания Политбюро отобедать в своей квартире, все, естественно, любезно приняли это приглашение, но Василевского Шапошников отправил в Генштаб, чтоб обеспечил выполнение свежепринятого решения партии:

«Неправильно поступил Борис Михайлович, но Поскребышев мне Василевского вернул. Лично Поскребышев, чтоб все (и, главное, сам Василевский) понимали: это мой назначенец, это я его буду по жизни вести.

И тост я за его здоровье произнес. А как выпили, спросил, почему он "в попы" не пошел – то ли в шутку, то ли всерьез спросил. А он серьезно ответил, рассудительно: мол, ни сам не хотел, ни отец не хотел, вот и ни он, ни его братья священниками не стали. Смешной мальчишка: что, я не знаю, кто его родственники? Знаю – я про всех, кто мне нужен, знаю. Все, что мне нужно, знаю.

Я с ним тогда и воспитательную работу провел: мол, почему ни вы, ни ваши братья родителям не помогают? Не бедные все ж люди: врач, агроном, летчик, да и вы … Отец же ваш еле существует, он из-за этого и служит в своем приходе – надо же что-то есть. А Василевский правильно отвечает, откровенно: мол, с двадцать шестого года порвал связь с родителями – иначе бы его и в партию не приняли, и в Красной армии бы не оставили, и в Генштаб бы не взяли. Вот, дескать, ему сейчас письмо от отца пришло – первое за многие годы – и он сразу об этом в парторганизацию доложил. И сейчас ведет себя так, как ему секретарь парткома предписал: "сохраняет во взаимоотношениях с родителями прежний порядок". То есть, не имеет с ними связи.

Мы все удивились (вернее, сделали вид: чему тут удивляться – правильно поступил!), я сказал ему, чтоб и связь с родителями установил, и материально им помогал, и в свой партком сообщил. Об указании товарища Сталина…^>103

А потом мы долго с ним так не общались – лично, доверительно. Уж полтора года как ни общались. Обычные служебные разговоры: на совещаниях – не на обедах. Выдерживал я его, как хорошее вино выдерживал. Но не готово это вино, молодое еще.