Сталинград. Доблесть на Волге - страница 38

«Это – военная тайна. Я – офицер и не могу разглашать военную тайну», – отвечает немец.

«Ты – военный преступник, а не офицер. Ты совершил военное преступление. За это преступление ты ответишь по законам военного времени. Ротный Окунев вызовите караул и расстреляйте его», – заканчивает допрос капитан Ильин.

После перевода немец бросается к капитану и орёт благим матом: «Вы не имеете права. Я – военнопленный. Я выполнял мой долг перед фюрером, Германией и немецким народом!»

Капитан встаёт и берёт ППШ у ротного, а потом с размаха бьёт прикладом немецкого лейтенанта.

Лётчик падает, из его уха струится кровь, а капитан вынимает из кобуры ТТ и прислоняет ствол к виску испуганного немецкого лётчика: «Ты мне будешь объяснять мои права и учить меня, офицера Красной Армии, что мне делать на моей земле с военными преступниками, гитлеровская мразь?»

«Я всё, всё вам расскажу, господин офицер, всё!», – вопит немецкий лётчик.

Через пару часов к пароходу «Пётр Чайковский» подошёл пассажирский пароход «Молотов-Скрябин» и снял с него оставшихся людей, а также с берега.

Спустя пару дней к полузатопленному пароходу «Пётр Чайковский» причалил баркас с водолазами, которые спустились в трюмы парохода и вытащили всё самое ценное: ящики с консервами, обмундирование.

Также первого августа случилась другая беда на Волге. В 200 километрах южнее Сталинграда возник крупный затор скопившихся караванов судов. Для его устранения туда направился на двух бронекатерах контр-адмирал Борис Хорошхин. На подходе к затору один из бронекатеров подорвался на донной мине и взлетел на воздух. Через несколько секунд он скрылся под водой. Шедший за ним на небольшой дистанции второй бронекатер, подойдя к месту взрыва, обнаружил лишь обломки и пятно мазута. Весь экипаж первого бронекатера погиб вместе с заместителем командующего Волжской военной флотилии, командующим бригады тральщиков контр-адмиралом Хорошхиным.

Пароход «Татария» подорвался на мине 4 августа. На нём погибло около 1 000 солдат стрелковой бригады. На следующий день от подрывов на минах затонули пароход «Ильич» и грузо-пассажирский пароход «Академик Тимирязев» с боевой техникой, на котором погиб весь экипаж. Следом погиб от подрыва на мине пассажирский пароход «Коммунистка». На его борту было около 400 человек. Спаслись лишь 80 из них.

Через несколько дней были потоплены пароход «Тбилиси» и баржа, на борту которой было 10 000 новеньких автоматов ППШ-41 с завода для воинов Сталинградского фронта. Немецкие бомбардировщики потопили 16 августа пароход «Осетия», на борту которого была кавалерийская часть с лошадьми и тачанками. Во время прохода по самому опасному участку Волги в районе Сталинграда, где немцы ставили донные мины, тонуло каждое четвёртое судно.

Большие пароходы, неподвижно стоящие на якорях, оставаться в Сталинграде тоже не могли, ибо они были лёгкой мишенью для «Юнкерсов» и «Хейнкелей». Так во время варварского налёта гитлеровской авиации на Сталинград 23 августа 1942 года немецкие лётчики добились нескольких прямых попаданий зажигательными бомбами в большой пассажирский пароход «Красноармеец», в результате чего он полностью сгорел.

В те дни, начиная с конца июля 1942 года, по великой русской реке в районе Сталинграда и к северу и югу от него плыли многочисленные обломки взорванных и потопленных судов, горящая нефть и авиационный керосин, спасательные круги, санитарные сумки, окровавленные медицинские бинты, носилки, костыли, всплывшая, оглушённая взрывами мин, бомб и снарядов рыба и полуобгоревшие трупы в мазуте. Рыбу, если она не была сильно испачкана мазутом, собирали и ели. Из воды торчали трубы потопленных пароходов и сгоревшие остовы атакованных и посаженных на мели судов. У берегов горели баржи и брёвна. Чёрный, густой дым стелился над Волгой. Каждый день над Волгой гремели взрывы, и вставали огромные столбы вспененной воды от сброшенных авиабомб и взорвавшихся мин, раздавались залпы орудий и треск пулемётных очередей. И каждый день на реке гибли пароходы и катера, а вместе с ними и люди.