Старосельские сказы - страница 3

Понял Данилка, что за верную ниточку зацепил. Рассказывать про всякую невидаль бабка Акулина была мастерица. Деревенские девки ее сказы со всей деревни слушать прибегали. Не то быль, не то небыль, а нервы щекочет. Особенно когда после посиделок домой по темну идешь.

– Так ведь и пастухи прежде были, что колдуны. – подливая внуку суп, прошамкала бабка. – К ним люди и хворь снимать шли, и раны заговаривать.

– Как это?!

– С лукавым поведешься, еще не то сумеешь. – перекрестилась старуха.

– А не брешешь? – прищурился Данилка.

– Это ты сызмальства такой не верующий, а поживи с мое, тогда и поглядим. – проворчала старуха.

– Как же можно Лешего из леса вызвать? Он ведь абы кому не кажется…

– Это верно, абы кому ему казаться не за чем. Леший любит чтобы к нему с почтением. Вот, к примеру, приспеет пастуху пора стадо на пастбище гнать, берет он яйцо то, что со Святой Пасхи осталось и идет в лес. Идет, да глядит, кака береза ему покажется, под ту яичко-то и кладет.

– А дальше что?

– А дальше говорит: «Царь лесовой, всем зверям батька, явись ко мне!» Лешего, значит, призывает.

– Неужели тот так сразу является?

– Ишо чего! Леший ни пред кем спины не гнет, захочет явится, а захочет – и нет. Твое дело сидеть и дожидаться.

– И долго дожидаться надобно?

– Я почем знаю, сама не сидела. Сколь придется, столько и жди.

Бабка вскинула на Данилку полуслепые глаза.

– А ты почто расспросы завел? Аль затеял чего? Гляди, Леший тот же черт, с ним шутки шутить нельзя.

Данилка отмахнулся, дескать, стану я во всякую невидаль верить.

– 5 -

Сам вышел от бабки, только что не вихрем домой донесся. Отворил дверь – и в сени. Если верно помнил Данилка, в корзине под лавкой как раз должно было со Святой Пасхи несколько яиц остаться. Выставил корзинку на стол, откинул плетеный верх, а на дне лишь кусок засохшего кулича. Тут и припомнил, что последнее яйцо еще третьего дня из корзинки вынул и съел в полдень на пастбище с сальцем да бабкиным пирогом.

Так и осел на лавку. Где ж теперь найти пасхальных яиц? А может и не обязательно, чтоб пасхальное… Лешему-то не все ли равно? Авось, и обычное сгодится. Поразмыслил Данилка немного и решил нести в лес простое яйцо. Чего счастье не попытать. Не зря же люди говорят, что на безрыбье и рак рыба. Отнесет, а там видно будет.

Только вышел из дому, солнце тотчас закатилось за сопку, на небе лишь красные разводы оставило. Еще немного и накроется белый день темною ночью. Тогда уж в лесу ни березы, ни сосны не углядишь.

Заторопился Данилка. В два счета обогнул старую мельницу. Через заброшенную пасеку вышел к реке. Речка мелкая, узкая, бежит о камни спотыкается. Шаг, два – и на другом берегу. А там уж и пролесок начнется. Тонкие осинки сменяются вековыми дубами. Здесь, у большого камня, тропинки разбегаются в разные стороны. Одна уводит в самую лесную чащу, другая – через пригорок на поляну. Вот где раздолье Данилкиным коровушкам! Травы здесь высокие, сочные…

Данилка долго не раздумывал, прошмыгнул по первой тропе в дремучий лес. Еще и полсотни шагов не отмерил, как уж встали перед ним могучие дубы. Даникла хоть и не из робких, да все равно боязно. Наткнешься на волчью стаю, тогда уж, как говорит бабка Акулина, только креститься и останется. От волков одно спасенье – огонь. Вот Данилка дорогой хворост и подбирает. А сам то и дело глядит по сторонам, не забелеет ли где искомое деревцо.