Я искренне не вижу никаких проблем, в моем вранье про девственность. Я ж не замуж за него собралась, а как раз наоборот.
– Посмотрю, как ты запоешь, когда он рассмотрит, что у тебя под одеждой…
– Розовые труселя ему в душу, конечно, запали, но не похоже, что он готов пойти на жертвы, чтобы в них заглянуть. Камон, я для него стара.
– Янка, если б я не вякнула в нужный момент, то сегодняшнее утро ты встречала бы на Бергмановских простынях, демонстрируя растяжку и …
– Ну уж прям! – не очень уверенно протестую я.
– Так, что я бы не решала за Бергмана, старая ты для него или в самый раз натянуть. Мне кажется, ты роешь себе яму.
– Ты сгущаешь краски. Конечности он будет держать при себе, а в остальном, я даже не представляю, чем он может меня сразить. Я воробей стреляный, а уж после Димы так и вообще недоверчивый. Бергман же в принципе не располагает к романтическим надеждам.
– Ладно, – хмыкает Медведева. – Война план покажет. Но я все-таки Сашке расскажу про твою авантюру, она ж сюжеты берет из жизни. Говорила она мне, что ни с какой фантазией не сравнится то, что мы вытворяем в реальности. Вот оно живое подтверждение.
– Ой ладно! – кривлюсь я. – Ничего такого. Двое взрослых людей договорились о взаимопомощи…
– Ну да, ну да. Особенно эпизод с поэтом…
– Блин, не напоминай…
– Я б еще раз послушала, – ржет Алка. – Очень вдохновляет.
Да уж. Именно в этот момент Бергман приговорил коньяк…
11. Глава 10. Ты – мне, я – тебе
– Но таки что мне за это будет? – спрашиваю я, стараясь не захохотать.
Посмотрите, какой ушлый гусь. И ведь его план может сработать! Как это я сама не додумалась? Моя тактика проигрывает его стратегии. Мелко плаваю, недалеко мыслю. Гера прям себе путь к свободе расчищает уверенно.
Бергман же, услышав мой вопрос, заметно оживляется.
– Сережки? Браслет? Гарнитур? – перечисляет он, вглядываясь в мое размалеванное под путану лицо, в надежде уловить момент, когда моя алчность будет удовлетворена.
– Это все материальное, – завожу я свою пластинку.
– А чего тебе нематериального надо? Душу мою, что ли? – злится Герман.
– Не совсем, – вздыхаю я. – Мне нужно тело…
Герман бледнеет и наливает себе еще коньяка.
– Мы так не договаривались, – его решительности можно позавидовать.
Ишь ты, а вчера так резво ухватился за мою грудь.
– Так мы только начали, – пожимаю я плечами. – Сейчас договоримся.
Лицо Бергмана вытягивается от таких неприкрытых домогательств. Пф-ф, небось, если какая писюха начнет шарить у него ниже ремня, он заднюю давать не будет.
– Эм… Яна… – пытается он вразумить меня. – Ваш… э… цветок достоин лучшего, я на него не претендую. Я не люблю кактусы и гербарий даже по отдельности, а уж все вместе…
– Моя невинность останется при мне, это даже не обсуждается! – я укоризненно смотрю на Германа взглядом матери настоятельницы женского монастыря. Герман выдыхает.
– Почки и прочий ливер не продаю, – облегченно бурчит он.
– Мне нужен комплект органов, но во временное пользование. Неужели вы думаете, что только вы страдаете от неуместного внимания родственников или, хуже того, противоположного пола.
Все. Кажется, я выбила почву у него из-под ног. Теперь можно договариваться.
– Тебя одолевает противоположный пол? – неверным голосом проговаривает Герман, как будто ослышался.
– Не так, чтобы очень, – честно отвечаю я. – Но несколько назойливых мужчин проходу не дают.
– Надо брать, – искренне советует Бергман. – Пока не передумали.
