– Страшно-красивое оружие, Петров. – Андрей взял меня под локоть, вынуждая перехватить розу другой рукой. Ухмыльнулся наблюдая за этим маневром, а потом повернулся в сторону Глеба. – Моя жена… действительно убойное средство массового поражения. Ну, что? Далеко идти? Тачку возьмем или прогуляемся? Благо дама у нас потрясающая, – он растянул последнее слово, а потом закончил фразу резко. Словно муху прихлопнул одним махом, – хоть и одна на двоих.
Петров не выдержал. Вскинул голову, словно уворачиваясь от пощечины, но Андрей на него и не смотрел. Он знал, что делает. Но (мысленно я усмехнулась) Петров стоял слева от проходящего мимо Андрея. И я коснулась его руки ладонью и улыбнулась уголками губ. Глеб тут же расслабился, подмигнул и рявкнул во весь дух:
– На-пра-во! – Резко, с оттягом слогов, как на плацу во время занятий строевой. Спина Андрея мгновенно утратила расслабленный вальяжный вид, вытянувшись в струну. Всё тело пришло в движение выверенными, натренированными за годы жестами. Андрей развернулся на каблуках и выполнил поворот на 90 градусов. И вот тут Глеб, нисколько не смущаясь, продолжил:
– Черт, Андрей! Прости… привычка, – и он заржал. Я улыбнулась и в этот момент за нашими спинами к смеху Глеба кто-то присоединился. Мы все трое одновременно повернулись. Блестя цыганскими глазами, радушно раскинув руки, на которые висели пакеты с фруктами, и прочей снедью и торчащей из одного из них белой розой, стоял Вовка Иванов и хохотал.
– Вольно, господа офицеры! Вольно! Глеб, забери у меня эти кульки!
– С чего бы? Они на тебе уже прижились, – продолжал веселиться тот.
– Бери, бери! – Вовка ловко стряхнул пакеты в подставленные руки Глеба, ловко выдернув розу в последний момент.
– Лизавета, Лизавета, целый год я без привета. Где ты? Где ты? Где ты, где ты! Ты разбила сердце это! – Вовчик театрально хлопнул себя по груди сжатым кулаком, а потом опустился на колено и протянул мне розу. Слегка помятую, но тем не менее белую.
– Ну, что ж, Елизавета Петровна, ваши шуты в сборе. Царствуйте! Владейте! Развлекайтесь… И, господа, пойдемте уже потрапезничаем.
Мужчины двинулись в сторону остановки маршрутки, а я была остановлена усмешкой на лице, прислонившегося к стенке сигаретного ларька Петровича. Я бросила беглый взгляд на пустующую остановку и решительно свернула к ларьку. Мужчина протянул мне распечатанную пачку. Я вынула сигарету и прикурила.
– Забавные они у тебя, – качнул головой в сторону веселящихся мужчин Петрович.
– Не все мои, – покачала я головой в ответ.
– Все, все. Не ври себе. Но, девочка, нужно время от времени смотреть на карты, что тебе сдала судьба. А ты? Сбрасываешь с руки все, что к тебе приходит.
– А что мне пришло? – мои брови полезли на лоб. Уж чего-чего, а встречи с этим мужчиной, с кем постоянно сталкивалась в стенах университета, я точно не ожидала. А уж выбранную им тему – и подавно.
– Каре, милая, каре. Разыграй его правильно.
– Каре? – я усмехнулась. – Я вижу только трех полковников.
– Четырех, мисс. Четырех. – Он усмехнулся и подмигнул мне.
– Смешно…
Я выбросила не докуренную сигарету и не оглядываясь пошла к остановке. К ней, в этот момент, подъезжала маршрутка и я очень хотела, чтобы это была наша. Настроение? Оно улетело вместе с недокуренной сигаретой. Чертовы мужчины. Я – кусок мяса, за который снова идет торг? Господи, ведь я всегда мечтала просто быть любимой женщиной, родить любимому мужчине детей… и просто отдать им всю любовь что во мне есть. Когда-то. Я хотела так когда-то… всё что я хочу сейчас – своих детей и свободу.
