– Благослови небо морского бога и короля Рамира! – неслись выкрики с
разных сторон.
Двое кивали и тоже покрикивали в перерывах между поглощением лакомств. Когда плошки их опустели, они удовлетворённо привалились к дереву, переговариваясь:
– Эхх, как вкусно было!
Тут муж и начал расспрашивать мальчишку:
– Ты откуда? Где родители?
Мальчишка отвел глаза и сбивчиво стал рассказывать:
– Из Орсы. Да рыбак мой отец. Потонул он недавно во время шторма.
Воин сочувственно похлопал его по плечу и продолжил:
– А чего ж не к кому податься тебе?
Мальчишка замотал белобрысой головой:
– Совсем одни мы жили, мать давно померла, теперь и отец.
Плечи его поникли, казалось, вот-вот зарыдает.
– И чего, бродяжничаешь теперь?
– Да нет, работаю я у рыбаков чистильщиком.
– А живешь где?
– Да под лодкой иль приютит кто.
Воин задумчиво оглядел сироту и предложил:
– Хочешь стать моряком?
Глаза мальчишки загорелись от непредвиденной удачи, и он радостно закивал в ответ:
– Да! А как?
– Сейчас празднуй пока, а вечером пойдем вместе в казармы, уж там тебя и пристрою.
Мальчишка вскочил и обнял воина так крепко, что тому показалось, будто сам Морской Бог его благословляет.
– Да ладно тебе.
Потрепав его по волосам, приобнял в ответ и довольные друг другом они отправились дальше по поприщу. После раздачи угощений вновь появились жрецы и, когда король подошел к самому большому кострищу, главный служитель подал ему длинную ветку и сосуд с огнем. Он возжег ветку и бросил в середину кострища со словами:
– Да примет Морской Бог наши дары и вознесенные сегодня жертвы!
Толпа одобрительно заверещала и тут же в ответ запылали ещё восемь костров вдоль площади, ведущие прямо к берегу моря. Яркое душистое пламя взвилось до самого неба, ведь сушь собирали несколько дней и только жрецы. Ветки девяти священных деревьев смешивались ароматами, и площадь заполнилась густым кумаром. Звуки верны тягуче уносились в небо, соединяясь с ритмом небольших барабанов.
– Гей-го! Гей-го! – огласили гребцы начало состязаний, а поодаль несколько крепких молодцов начали сражаться в кулачных схватках.
Мальчишка вертел головой и не знал, за чем хочется наблюдать: за залихватской дракой, спорым движением весел гребцов или слушать и подпевать древним напевам морин. Муж рассмеялся оголтелому от радости мальчишке и подсказал:
– Беги сначала на состязания гребцов – и, кивнув в сторону дерущихся молодцов, подытожил: – эти ещё долго не разойдутся.
Светловолосая голова вскоре скрылась за спинами ярых болельщиков. Он еле протиснулся сквозь плотные ряды наблюдающих и открывшееся зрелище поразило.
Водную гладь морских волн разрезали четыре вытянутые и длинные лодки, которые пересекали лавки гребцов. Мужи с обнаженными торсами, поблескивавшими от пота на солнце, дружно погружали весла под крики:
– Гей – го! Гееей!
Морин подбадривали тех, кто им глянулся, и время от времени восклицали:
– Давай! Быстрей! Поднажми.
Гребцы, будто ловили волну одобрения и надежды на победу, и вот уже первая лодка готова была причалить к берегу. Под одобрительные крики, едва причалив, с лодки спрыгнул невысокий худощавый паренек в тунике и остальные гребцы.
– Ухх, молодцы какие! Отважные! – неслось вслед победителям.
– Принцесса Алира такая храбрая!
Мальчишка непонимающе завертел во все стороны головой, пытаясь увидеть девушку.
– Да ушла уже она, вон, в тунике, с гребцами, – кто-то подсказал ему ответ. Потом он побежал обратно к кулачникам, там и нашел вновь провожатого. Подобравшись ближе, взял его за руку, тот обернулся и кивнул в ответ, не отнимая руки.
