Они, домчались до первого крепкого баркаса,
выпихнули его в море и, гребя с силой, неведомо откуда взявшейся, оказались в мгновение ока около тонущих.
Молодой ошарашено перебил рассказчика:
– Девочка и мальчик? Столкнули баркас? Сами?
Старец приподнял брови и твердо продолжил:
– Коль сам бы не видел – не сказывал бы…
Молодой пристыженно замолчал, а старый вновь заговорил:
– Морин не смевшие даже шелохнуться, стали неистово молиться: «Черный тапас, помоги! Морской Бог, сохрани!».
Алира перебросила им спасительный трос, воины судорожно схватились за концы и юнцы вытащили лодку из водоворота. Люди облегченно выдохнули и упали на колени, возблагодарив богов, когда баркасы пристали к берегу. Король поклонился дочери и её другу за спасение жизни. Он бережно снял тапас с шеи Алиры и, подняв его над головой, прокричал:
– Мощь тапаса и империи едины! Алира – наследница Кристадин.
Морин подхватили клич, славя наш талисман и отважную принцессу. Об этом случае узнали все и передавали сказ из уст в уста.
– Какая смелая Алира!
– Да, достойная наследница подросла.
Тут рассказчик резко оборвал сам себя и ворчливо закряхтел:
– Хватит уже лясы точить! Спать давай. Завтра с рассветом подыматься.
– Ох, и мудрый ты старик! – восхитился молодой.
– Поживи с моё, и ты помудреешь.
Старик торопливо погасил огонь, откинулся за телегу и задремал. Молодой же задумчиво глядел на костер всю ночь.
Дальняя дорога утомила погонщиков, и когда в утренней дымке завиднелись дома на воде, Молодой, хоть и видел все в первый раз, позевывая, их даже не приметил. Пока Старый не ткнул его вбок:
– Смотри теперь! Столько расспрашивал про эти дома..
Молодой сразу же распрямился и принялся глядеть во все глаза… Маленькие хижины словно парили на воде, когда волны убывали, виднелись длинные сваи, на которых и держались домики.
– Ничего себе… Как же они так строят-то? – еще пристальнее вглядывался Молодой в морские просторы. – А как между собой сообщаются?
Потом рассмотрел, что жилища связывались мостками и почти у каждого из них свободно реяла лодка, привязанная толстой веревкой. Попасть с берега к морским цыганам можно было только по воде.
Старый махнул в его сторону рукой:
– Да погоди уж, прибудем… Там ихний старейшина, мой давнишний знакомец…Вот он тебе всё и расскажет..
Молодой успокоился, но все равно время от времени вертел головой по сторонам, словно хотел запомнить всё в малейших деталях. Когда они въехали на пирс, Старый похлопал погонщика по плечу и предупредил:
– Ой, забыл сказать, морские цыгане или бродяжники – пройдохи редкостные… Держи ухо востро!
Молодой закивал, ловко соскочил с повозки, чтобы быстрее обиходить поркис и все- все разглядеть. А сам предвкушал, как будет рассказывать младшим братьям о своем первом путешествии по Кристадин.
Разговоры продолжались почти до утра, знакомец Старого оказался колоритным – разговаривал он, словно каркал, быстро и неразборчиво.
Юркий, тощий, с длинными ловкими руками, величали его Шукар. В ухе его поблескивала золотая серьга-кольцо, с вдавленным в кольцо бриллиантом. И когда тот мотал головой, камень искристо переливался на солнце.
На рассвете еле продрав глаза, Молодой решил поскорее осмотреться. И не успел он перейти по мосткам с одного дома к другому, как вдруг неожиданно услыхал:
– Эй, заезжий!
Погонщик обернулся – и перед ним замаячил смуглый, тощий юнец.
– Давай на спор нырнем?
