Мол, вас обчистил имя рек.
И весь Париж о нём слыхал.
Десятки, сотни человек
Обворовал нахальный тать.
Виртуозно, остроумно,
С юмором, умел играть
Роли этот вор бравурный:
Мог представиться лакеем,
И придворным казначеем.
В кабаке он – оборванец,
А в салоне власть имеет,
Как надменный корсиканец.
Например, такую сцену
Разыграл он как-то раз. —
Взяли они тарантас
Напрокат. Он – дворянин,
И два «лакея» едут с ним,
Его подельники лихие.
С ними ящики большие,
Ложки в них лежат и вилки
Алюминиевые – хлам.
Всю посуду на носилки
Уложили «господа».
Привезли сей груз к усадьбе,
В дом начальника охраны!
Поднесли к дверям парадным
Груду этих вилок-гра́блей.
Дворянин-Картуш кричит
Слугам: «Где хозяин дома?!
Мы подарок привезли!
Госпожа Люзи столовое
Серебро передаёт
В дар мисье Лувуазье.
Пусть, не медля, подойдёт;
Тороплюсь я. Надо мне
Пару слов сказать ему.
(Знал их имена Картуш;
Всё проворному ужу
Доносили. Сотни душ
Было в банде у него.
Добираться до кругов
Высших научились тати;
Крали золото у знати).
И выходит сам начальник
Городской охраны; тянет
Руку «дворянину» : – Вы,
Говорят мне, привезли
Что-то от мадам Люзи?
«Да, столовые приборы;
И такие, что цены
Не найти им. Гренадёры!
Ну-ка быстро отнесли
Эти ящики на кухню!
Побыстрее! Что стоим?!
Извините, я не в духе.»
– Я признателен; мерси.
Может быть, зайдёте выпить?
«Я бы рад, но мне спешить
Надо. Вы же навестите
Госпожу Люзи на днях;
А я всегда бываю там.
Правда, чаще по делам.
Я в заботах, как в шелках.
– Сударь, если б знали вы
О моих заботах, то
Плакать стали бы! Таких
Надо мне ловить воров,
Что не знаю с кем сравнить…
(Слово за слово, – пошёл
Светский разговор у них).
А в это время два «лакея»
Ящики свои набили
Златом, серебром отменным;
И положили алюминий
В дар начальнику охраны.
А потом такой скандал был!
Сам начальник караула
Картуша́ прокараулил!
Этот хитрый вор вначале
Делал так, чтоб не узнали
Кто он есть таков; он всем
Босякам давал заданье,
Чтобы каждый божий день
Те на улицах кричали:
«Я Картуш! Я тот злодей!»
Долго сыщики не знали,
Как же выглядит пройдоха.
На смех стражу поднимали
Эти тати-скоморохи.
Выкрутас за выкрутасом
Вытворял Картуш весёлый;
Детективам-лоботрясам
Досадил нахал по полной.
По ночам в Париже стали
Тати пропуск выдавать
Тем, кого уже ограбили;
Мол, теперь вы погулять
Можете и поздней ночью!
И ведь исполняли точно
Предписанье, – пропуск есть,
Значит, от воров вам честь,
Трогать вас пока не станем.
Сыщики пришли в отчаянье,
Говорили: «Нет Карту́ша,
Это только лишь названье;
Нам не человека нужно
Здесь искать, а банду татей.»
После этих слов, Картуш
Стал ещё в сто крат нахальней,-
Заползал проворный уж
В залы и в опочивальни
Знатных родовых усадьб.
На балах он поплясать
Мог среди дворцовой знати.
Выходил, как на параде,
Со словами: «Вас опять
Удалой Картуш ограбил!»
Мне в словах не передать,
Как сей тать умел буянить.
– Ничего, его найдут.
Слышали мы про Картуша.
Люди многое наврут,
Не такой он вездесущий.
(Граф сказал своим гостям).
И тут слуга вбегает в зал:
«Ваша светлость, всё пропало!
Все сервизы вор украл!»
– Что?! Такого вот финала
Я никак не ожидал…
Сударь, вы судья; скорей
Дайте знать властям про кражу!
– Хорошо. Всё для друзей
Сделаю. Мы их накажем!
В отбивную превращу!
Думаю, что тут Картуш
Побывал… Я извещу
Вас письмом о ходе дела.
Я заранее вам смело
Говорю, найдём злодея!
Граф потом нашёл письмо
На столе, в опочивальне,
И прочёл в нём пару строк:
«Не судья, а славный малый
Луи-Доминик Бургиньон
