Стрелок из Салмы - страница 4

– Две недели, – сказала Айна, не спуская глаз со стрелка.

– Тогда добавим на дно одну целую, четыре десятых грамма. До конца срока, пока порошок эсхопоса полностью не растворится в крови, бить склянку бесполезно.

Закончив с порошком, Арбуд достал с полки швейную иглу и прокалил её в огне свечи.

– Игла, конечно, была закалена в священных рудниках гномьих гор? – поинтересовался Саир. – Или на неё ненароком подышал золотой дракон?

– Нет, просто обычная игла. Я ей носки штопаю. А теперь выбирай, Саир, какой палец тебе колоть. Каким меньше всего пользуешься?

Саир задумался, глядя на свои пальцы.

– Эта задачка не из простых. Мизинцем я ковыряю в ухе, тут совсем без вариантов, трогать нельзя. Большим пальцем я показываю одобрение. Указательным я указываю на место. Средним… средним я тоже часто пользуюсь. Он как большой палец, только наоборот. Остаётся вот этот… не знаю как называется…

– Безымянный, – терпение Арбуда было на исходе.

– О, молодец, Арбуд! Уже названия пальцам на ходу придумываешь, – засмеялся Саир.

– Он действительно называется «безымянный», – с грустью в глазах покачала головой Айна.

Саир с удивлением приподнял брови.

– Да, с фантазией у автора названия пальца было не очень. Ну… так и быть, колите его. Не повезло тебе, палец, с судьбой и с именем.

– Да и с хозяином тоже, – добавила Айна.

Когда нужный объём крови оказался в склянке, Арбуд закрыл её пробкой и посмотрел на Айну.

– Теперь твоя очередь. Вспомни что-нибудь особенно печальное. Достаточно одной слезинки.

Айна склонила голову над пробкой. Саир стал улыбаться, глядя на неё.

– Курносик, только не нужно пыжиться так сильно. На тебя больно смотреть.

Айна закрыла глаза.

– Вспомни, как в детстве чистокровные эльфята, жившие по соседству, не хотели с тобой дружить из-за веснушек, – продолжил Саир.

– Дядя, ты можешь на время приглушить его? Он мне мешает.

– Есть один отвар – вырубает на несколько часов. Но его варить ещё дольше. Так что просто помолчи, Саир. Слеза должна быть от настоящего грустного воспоминания, а не от смеха.

Саир замолчал. Лицо Айны стало сосредоточенным, как будто она пыталась вспомнить что-то их прошлого. Глаза забегали за закрытыми веками, словно у человека, видящего кошмарный сон. Пальцы сжались, а из уголков глаз стали проступать слёзы. Арбуд схватил пробку и поднёс под упавшую с кончика её носа слезинку. После этого ему пришлось трясти племянницу, чтобы вернуть её в чувство.

– Эдак тебя пробрало, – сказал Саир. – Что же ты такое увидела?

Айна лишь смахнула остаток слёз рукавом и встала на ноги, отвернувшись от Саира и дяди. Арбуд закрыл склянку пробкой.

– Теперь осталось только выбрать кару, и я сделаю соответствующую надпись на пробке. Насколько я помню, Айна, ты хотела кару среднего уровня, без смертельных последствий, но так, чтобы проняло.

– Именно так, дядя. – Она продолжала стоять спиной к ним, ещё до конца не отойдя от переживаний.

– Среди кар второго уровня наиболее известны Бобо́ и Ника́к, – сказал полугном. – Остальные используются крайне редко.

Айна медленно развернулась к ним лицом.

– А можно отсюда поподробнее? – спросил Саир. – Хочется заранее знать все возможные расклады на будущую инвалидность.

Арбуд завёл руки за спину и стал маршировать по комнате.

– Тут всё просто. Кредитор выбирает часть тела, которая или будет болеть – Бобо́, или перестанет работать, отмерев – Ника́к. Но не должно быть смертельных последствий. Например, сердце отключить нельзя. При этом Айна может и не говорить тебе, какую именно кару она выбрала. Я лишь напишу на пробке соответствующий код.