Навигатор, по которому мы шли, то и дело издавал настороженный писк, извещая о том, что мы подошли близко к одной из «красных точек» – мест, где отмечались нападения. Здесь, вблизи Зеленой зоны, их было не так уж много, и они, в основном, были старыми.
Трансляцию вся группа включила в режим рестрима той картинки, которую передавала Касуми. Во-первых, потому что с дрона картинка получалась красивой. Во-вторых, сама Касуми тоже была ничего, да еще и за словом в карман не лезла, так что на роль штатного комментатора подходила отлично. Таким образом, сейчас ее видели все подписчики всех членов группы, ну, и мои заодно.
Некоторые из подписчиков, особенно мои, поначалу удивлялись. Раньше-то я никого не рестримил, и потому зрители поначалу заваливали чат удивленными смайликами, а потом начали строить предположения о том, что это за Касуми и откуда она взялась. И, конечно же, первая версия была в том, что Фогельфрай, наконец-то, нашел себе на Озимандии девушку, с чем все тут же бросились меня поздравлять, сдобрив поздравления шуточками различной степени пошлости. Пришлось вклиниваться в чат и опровергать, но опровержения заглушались взрывами ответного юмора. Самым частым пожеланием было постримить для постоянных зрителей не только из кабины «Волка», но и из спальни. Завязалось даже обсуждение, кто сколько готов задонатить за такое.
– Вижу движение на холме слева, – сообщила Касуми, мгновенно приняв серьезный тон, возможно, от смущения.
Ее дрон, описав плавный полукруг, завис чуть в стороне от холма и навел камеру на пологий склон, поросший редколесьем. По склону медленно сползала бесформенная груда металла, опирающаяся на десяток тонких ног разной длины.
– Крабоход, – сообщил Норберт, как будто я и без него не видел. – Долбануть по нему?
– Побереги ракету, – ответил я. – Их у тебя две всего, а мы еще даже полпути не проехали. Мешает он тебе, разве?
– Так ведь в нем ЭОНа, небось...
– Не так уж много, – я покачал головой. – В городе больше найдем.
Колонна медленно двигалась дальше, но дрон первое время присматривал за мобом, чтобы тот не вздумал выстрелить нам чем-нибудь в спину: с такой здоровенной твари станется. Впрочем, вскоре стало ясно, что мы его внимание не привлекли, и можно сосредоточить на дороге.
Свалка закончилась, и кругом снова потянулась унылая степь, заросшая буровато-зеленой травой с мелкими острыми листьями. Справа от нас проявился среди облаков тонкий мечевидный силуэт Белой Башни – крайне опасного места, к которому даже прокачанные отряды корпораций не рисковали приближаться.
Слева то и дело попадались знаменитые круглые рощи. Высокие белесые стволы, увитые грибными лианами, образовывали почти геометрически ровные фигуры, словно боясь выйти за границы магического круга.
Логику озимандийских ландшафтов я никак не мог понять, и это порой сводило меня с ума. Посреди степи здесь могла вырасти одинокая острая скала, в горах встречались круглые кратеры, словно выдолбленные взрывами. Леса перемежались с песчаными дюнами, а кое-где встречались вкрапления настоящих пустынь.
Было принято считать, что все эти странности – результат попыток озимандийцев изменить климат планеты, возможно, неудачных. Собственно, озимандийцами мы называли их лишь условно: считалось почти установленных фактом, что это не их родная планета. Несколько тысяч лет назад они пришли сюда, чтобы несколько сотен лет назад исчезнуть. Что с ними случилось? Вымерли ли они или просто ушли отсюда? А может быть, до сих пор где-то скрываются, вдалеке от исследованной нами зоны?
