– Не смей! Не смей умирать, ты слышишь меня?!
Голос дрожал, срываясь от отчаяния и ужаса. Я смотрел на него, пытаясь поймать хоть малейший знак жизни. Мои пальцы пробирались к его шее, нащупывая слабый пульс. Он был там. Это была надежда, но такая хрупкая, словно готовая сломаться в любую секунду.
– Ты обещал! – закричал я, забывая, что он ничего мне не обещал. – Мы не можем закончить всё так!
Максим стоял рядом, растерянно перебирая телефон, снова и снова пытаясь набрать номер скорой помощи. Его лицо было серым, как пепел. Он бросил на меня взгляд, полный беспомощности.
– Дышит? – спросил он срывающимся голосом.
– Да, но этого мало! – выкрикнул я, крепче прижимая Костину голову к себе.
Слёзы застилали глаза, но я продолжал кричать, словно мог своим голосом вытянуть его обратно, вытащить из этой пропасти. Вся наша жизнь пронеслась у меня перед глазами: детство, смех, споры, планы. Всё это не могло закончиться здесь, в этом чёртовом СНТ, под темнеющим небом.
– Ты слышишь меня?! Ты не имеешь права так просто уйти! – орал я, чувствуя, как боль сжимает грудь.
Время остановилось. Минуты тянулись, как вечность. А я продолжал держать его, боясь отпустить, боясь, что он исчезнет, как тень в ночи. В какой-то момент все изменилось. Его тело, которое до этого хоть и слабо, но всё же дышало, стало совершенно неподвижным. Я держал его голову на своих руках и вдруг понял, что больше не чувствую тепла. Его грудь не поднималась, дыхание исчезло.
– Нет… Нет, только не это… – прошептал вслух, а затем крик вырвался из моей груди, словно это был последний звук, который мог издать своим телом.
Максим стоял рядом, но его голосов, его слов я не слышал. Всё растворилось. Только тишина, в которой слышал своё собственное дыхание и дикий стук сердца.
– Ты не можешь уйти! Ты не можешь оставить нас! – я тряс его за плечи, как будто мог встряхнуть его жизнь обратно.
Смотрел на его лицо, ещё совсем недавно живое. Оно стало бледным, глаза закрыты, губы посинели. Это не мог быть конец. Это не могло случиться с ним.
– Вернись… пожалуйста… вернись… – шептал я, не в силах поверить в то, что происходит.
Слёзы катились по моим щекам, падали на его лицо, оставляя на нём крошечные мокрые пятна. Казалось, что если я просто буду плакать сильнее, кричать громче, то он услышит меня. Что это только ошибка, сон, из которого он вот-вот проснётся.
– Не оставляй нас… Костя… я не могу…
Но его тело оставалось неподвижным, тяжёлым, мёртвым. Это слово резало сознание, как нож. Я не мог смириться, не мог отпустить. Боль внутри стала невыносимой. Тишина, такая плотная и вязкая, что казалось, воздух нельзя было вдохнуть. Мы стояли, поглощённые собственным ужасом, когда вдруг, словно из другой реальности, раздались торопливые шаги. В эту безысходность ворвалась сторож СНТ – женщина в возрасте, с испуганным взглядом и обветренным лицом, знакомым всем дачникам. Она остановилась за спиной Максима, замерла, будто наткнувшись на что-то необъяснимое. Её глаза расширились от увиденного: я стоял на коленях с телом Кости на руках, а Максим, словно каменный истукан, молча смотрел на нас.
– Что… что здесь происходит?! – наконец, выдавила она, но голос её дрожал, будто боясь потревожить эту пугающую картину.
Её взгляд метался между нами. Я срывался, тяжело дышал, мои руки всё ещё поддерживали голову Кости. Максим пытался что-то сказать, открыть рот, но у него словно отнялись слова.
