«Господин» вздохнул и покачал головой:
— Да понимаю я, Вехр. Кормить красотку накладно, одевать в лохмотья тоже нельзя, да ещё и магия в ней!
— Вот именно! Я, конечно, попрошу знакомого шамана посодействовать, он с тебя возьмёт дешевле обычного, но запомни: самое большое через год придётся ворожбу обновлять.
— Через год? Может, тогда и продам?
— Как знаешь, — повторил Вехр.
Это ещё что за напасть? Принцесса встревожилась. Со связанными руками противостоять чужому колдовству она не сможет. Так! Без паники! Нужно срочно установить хоть какие-то барьеры.
Упала обратно на тюфяк и зажмурилась, вспоминая самые элементарные заклинания, для которых не нужно качать энергию широкими жестами.
Пожалуй, годится защита от негативных прикосновений: лапать не будут, уже хорошо.
Эльчиана сложила пальцы в магические мудры и зашептала заклинание. Черпать собственную природную силу опасно — теперь принцесса какое-то время не сможет стоять на ногах. Пусть! Ведь это крайний случай.
М-да-а-а… Сил оказалось меньше, чем обычно. Оно и понятно, не ела почти сутки, ещё и нервное напряжение. Договорив заклинание, обрадовалась распространившемуся по всему телу покалыванию и моментально уснула.
— Ой! Бездна тебя побери! Она жжётся, Рухр!
— Как жжётся? Ой-ё-о…
Принцессу разбудили мужские завывания. Открыв глаза, она увидел двух пастухов, таращившихся на неё и трясущих руками. Улыбнулась — заклятье действует. Вот вам!
— Говорил! — дул на пальцы пастух, в котором Эльчиана узнала метателя лассо.
— Ну, дык… кто ж знал, что такая недотрога! Там-то вроде нормально всё было, замотали, в телегу погрузили. Не жглась, — сопел «господин». Он ухватился за болтавшийся конец верёвки, потянул, заставляя пленницу подняться: — Идём! Сама топай, раз такое дело.
Рассердился. Хотел нести девушку, хвастаясь собственной мощью, а теперь вынужден тащить её за поводок, словно больную козу на бойню.
Выбираться из телеги связанной ужасно неудобно, особенно когда силы всухую потрачены на заклинание. Пастухи наблюдали за вознёй пленницы без всякого сочувствия. «Господин» покрикивал и ругался, его приятель снова и снова повторял, что принцессу лучше продать. Богатырь уже и не спорил.
Девушка с большим трудом преодолела борт повозки, ступила на землю и качнулась. Если бы её не держали за верёвку, упала бы.
— Идём! — приказал пастух.
Все трое двинулись по улице посёлка. Под ногами клубилась пыль, на обочинах гуляли куры и утки, у приземистых лачуг стояли невзрачно одетые люди, провожавшие путников заинтересованными взглядами.
Обессилевшая принцесса еле-еле передвигала ноги. Её поводырь шёл впереди, до предела натянув верёвку. Судя по осанке, он был страшно горд своим приобретением, хоть и неудобным в использовании.
В центре села стоял крепкий бревенчатый дом, в отличие от соседних, покрытый не соломой, а дранкой. Увидев высокое крыльцо, Эльчиана застонала. Да ей ни за что не подняться туда! Верёвка снова натянулась, пастуху не терпелось погасить жжение кожи пленницы.
— Шаман! — крикнул Вехр. — Отдавай должок!
Дверь скрипнула, выпуская древнего старика, одетого в кухлянку с бахромой и широченные коричневые штаны. Мохнатую шапку он держал в руках. Обведя посетителей вдумчивым взглядом, шаман надвинул её на седые волосы и махнул рукой:
— Не в дом, в сарай ведите!
Можно было порадоваться тому, что не нужно лезть на крыльцо, если не знать, что в сарае с ней ничего хорошего не сделают. Чуть не падая при каждом шаге, Эльчиана топала за своим мучителем.
