Парень вышел из переулка и направился вдоль освещённой масляными фонарями улице. Я семенила за ним, изо всех сил стараясь не отставать.
– Красивое имя… Что ж, Горинка, спокойной жизни я тебе обещать не могу. Возможно, ночью кто-то попытается проникнуть в дом и прирезать меня. Или нам придётся спасаться бегством, если вдруг явится отрад княжеских чародеев, арестовывать неугодного правительству человека, то бишь – меня. Но, во всяком случае, у меня есть немного еды и свободная кровать, где ты сможешь выспаться лучше, чем в этой подворотне. Как-то так, – сказал он, шагая по мощёному камнем тротуару.
На красивом лице не было ни тени отчаяния или страха, как будто он говорил не о реальной угрозе своей жизни, а обсуждал поездку в театр на вечернее представление.
Дом Велеса находился в самом конце улицы. Он стоял в отдалении от остальных участков, окружённый старыми соснами и густыми зарослями шиповника. Приземистое и мрачное строение смотрело на мир чёрными провалами окон, тускло поблескивающих в свете одинокого фонаря.
Почему-то мне стало страшно идти по заросшей сорной травой дорожке, среди тёмных кустов, из которых то и дело доносились пронзительные крики ночных птиц и оглушительный стрекот сверчков. К тому же вспомнились слова парня об убийцах, желающих прирезать его. Вдруг они затаились где-то поблизости?
– Здесь никого нет. Поверь моему чутью, – бросил Велес, как будто почувствовав мой страх.
Я кивнула и поспешила вслед за ним, стараясь держаться как можно ближе к своему нежданному защитнику.
Когда мы вошли в дом, к нам навстречу выскочил подросток с горящей свечой в руке. Худощавый и взъерошенный, он зевал и морщился, всем видом показывая своё недовольство. На мальчишке была льняная рубашка, просторная и, из-за позднего времени, не подпоясанная, а также тёмные штаны, заправленные в мягкие кожаные сапожки. Так, обычно одевались слуги богатых горожан или купцов.
– Где ты был, Велес… – начал было подросток, но увидел меня и воскликнул: – о-о-о, а это ещё кто?
Спасший меня чародей прошёл вглубь комнаты и уселся в стоящее у стены кресло. Он вольготно закинул ногу на ногу и лишь после этого ответил:
– Это Горинка. Поживёт у нас.
Мальчишка уставился на меня, с видимым недовольством изучая пронзительными чёрными глазами.
– Что-то она мне не нравится. Как бы, не украла чего, – пробормотал он, с вызовом задрав острый подбородок.
Я так и задохнулась от возмущения, ведь таких обвинений мне ещё никто не предъявлял!
– Что? Я не воровка… – голос мой сорвался от обиды, а на глазах навернулись слёзы.
Как же ужасно быть бесправной и одинокой! Я моментально почувствовала себя лишней в этом доме, да и вообще во всём этом жестоком мире. Никому не нужная, измученная и униженная, я вынуждена выслушивать дерзости от малолетнего слуги.
– Умолкни, Ян, будь любезен! – рявкнул на подростка Велес. – Забыл, как сам побирался по-над дворами? Девочка останется с нами, во всяком случае, пока. Дай ей что-то из своей чистой одежды, и покажи, где можно помыться.
– Ты что, хочешь нарядить её как мальчишку? – удивился тот. – Да и ей не пойдут мои вещи. Она выше и… Ну сам посмотри.
Велес поднял бровь и внимательно осмотрел меня. Под его пристальным взглядом я невольно покраснела и попятилась к выходу. Мне было неловко стоять здесь, да и в целом принимать помощь от незнакомого человека, который к тому же вынужден защищать меня от нападок собственного слуги.
