О, дамы не только ей бы не отказали, они с нетерпением ждали, когда Кройн оставит ее одну. После того как вампир изгонялся из Клана, сила его меркла. Так лишилась ее и Эсмина, став слабее даже новосозданных.
Она не легла в болото и не подставила горло клыкам кройновских любовниц. Клан ушел на север, к долинам и морю, Эсмина же – на восток, в лесную глушь, которую люди и нелюди называли Млывом – местом между небом и землей. Здесь никто не жил по-настоящему, а каждый попавший сюда гадал, мертв он или еще жив.
Эсмина и раньше наведывалась в Млыво, в основном, за дичью, когда людей в округе становилось мало, и вампиры переходили на животных. Со зверем в Млыве никогда не было проблем, и Эсмина, уходя в чащу, была уверена, что, применив гипноз, сможет «договориться». Она не была уверена, что гипноз относится к «добровольным» методам, однако проверить, работает ли этот способ добычи еды, так и не удалось. Леса пустовали. Казалось, что все звери ушли вслед за вампирами на север. Тот дрозд был первым живым теплокровным созданием, кого Эсмина встретила за долгие недели блуждания по Млыву.
В голову, конечно, лезло всякое нехорошее. И что она случайно перешла границу, оказавшись в царстве духов, где живым, разумеется, нет места, и что проклятие умирающей ведьмы было куда страшнее, чем казалось на первый взгляд. И что она уже умерла, просто еще не знала об этом.
С трудом заставив себя не думать о крови, Эсмина отправилась бродить меж берез, с любопытством рассматривая деревья. Раньше встречались лишь тополя да ясени, а сейчас вот пошли березы. Так она добрела до первых срубов и остановилась в задумчивости. Пеньки говорили об одном – люди близко, а значит, в мир духов она не забредала. В окрестностях Млыва находилась только одна деревня – Ялмар. Клан Кройна лет тридцать назад охотился в этих местах, но потом люди стали вырождаться и уезжать, и было решено оставить деревню в покое. Эсмина так и не поняла, каким образом у нее получилось вернуться обратно к владениям Кройна. Она собиралась уйти как можно дальше на восток, а оказывается, бродила кругами.
Идти в Ялмар за кровью было еще худшей идеей, чем лечь в болото. Кройн оставил после себя такой кровавый след, что о его бесчинствах местные должны были запомнить на века. После первой же «просьбы» о крови ее сожгут без всякого суда.
Решив обойти Ялмар стороной, Эсмина пошла к реке, чтобы перейти на другую сторону. Насколько она помнила, на левом берегу люди никогда не жили. Течение было быстрым, вода – ледяной. Если второе не пугало, ведь Эсмина давно не чувствовала холода или жара, то сильное течение могло ее унести. С тех пор как Кройн лишил ее силы клана, она ослабела еще больше. Раньше Эсмина бросилась бы в быстрые воды, даже не задумываясь, сейчас же замерла на берегу, кусая бескровные губы.
Подняла ладони к лицу, огладила впалые щеки, провела руками по все еще тугой груди, тонкой талии, опустила их на покатые бедра. Она исхудала, но еще не достигла той точки, после которой возврат к привычному существованию и человеческому виду невозможен. У нее еще было немного времени, но его осталось мало. Пока еще она могла предложить людям сделку. Все, что у нее было – это тело. Отдать его похотливому селянину за глоток крови сейчас представлялось вполне разумным.
А если она не сможет остановиться? После столь длительного голода Эсмина сомневалась в том, что пару глотков ей хватит. Ялмар не такой большой, чтобы договариваться сразу с двумя. Или она все усложняет? Отправиться в деревню, найти первого попавшегося пастуха или дровосека, соблазнить, а дальше будь что будет? Кровь придаст силы, убежать она сумеет. Но если поделившаяся с ней кровью жертва умрет, люди непременно начнут облаву.
