— Игор, кто это? — спросил мужчина.
— Нелли, — ответил Игор. — Новый сосуд хозяина.
— Новый? Не сказал бы…
— А тебя как зовут? — полюбопытствовала я.
— Андрос.
— Ты симпатичный, Андрос.
Он рассмеялся:
— Ну, спасибо, тетушка.
«Тетушка?» В данном моем состоянии это комплимент.
— Ты подъемник починил? — спросил у Андроса Игор.
— Да.
— Тогда бери-ка ты Нелли на руки да тащи на кухню. Пусть ей Донка миску супа даст; я пока в лабораторию схожу. А то боюсь как бы не рассыпался сосуд наш новый-старый…
Так я была передана из рук Игора в руки Андроса. Управляющий поднялся по лестнице и исчез в полумраке, я же осталась на попечении молодого симпатяги.
— Болит у тебя чего? Тошнит? — заботливо спросил он.
— Тошнит и слабость.
— Так у всех так бывает, если эликсир не принять.
С этими словами Андрос нагнулся ко мне и взял на руки; судя по тому, как висит на мне платье, еще недавнее сидящее в облипочку, я усохла и полегчала. Меня понесли вниз.
— Андрос?
— Что, Нелли?
— Что со мной случилось? Почему я так одряхлела?
— Раз ты здесь, ты нарушительница, и хозяин наш, некромансер, имеет право выпить твою жизнь. Что он и сделал.
Да-да, это я уже слышала. Но мне нужны подробности.
— Почему нарушительница? — спросила я, вглядываясь в лицо мужчины. Вблизи я разглядела, что он и впрямь симпатичный: смуглый, темноволосый, кареглазый, с пухлым ярким ртом.
— Откуда ж я знаю, что ты натворила?
— Ничего не творила.
— Так не бывает. Раз ты здесь, значит, виновна.
— Что же со мной будет?
— Не знаю, но хозяин тебя уже наказал, судя по твоему виду.
Я задумалась. О том, что я сосуд, Морхорн мне только после отказа сообщил, а до этого морочил голову. Наверное, он периодически выбирает себе «ладненькую» человеческую женщину, развлекается с ней, тянет с нее жизнь потихоньку поцелуями своими и прочим, и когда она стареет, оставляет в служанках. Или…
— А каков ваш хозяин? — спросила я. — Порядочный? Соблюдает законы?
— Его слову можно верить.
Тогда плохо мое дело.
Андрос внес меня на кухню, и секунду спустя к нам метнулась зловещая туча:
— Куд-да?!
— Она – сосуд, — заявил мужчина, быстро подошел к длинному деревянному столу и усадил меня на лавку возле него.
В кухне шипело-скворчало-дымило, пахло травами и было тепло; меня разморило тотчас. Зловещая туча нависла надо мной, и я, напрягши слезящиеся глаза, разглядела сердитое лицо; черные густые брови сошлись на переносице, взгляд темно-карих глаз впился в меня, и туча, поднявшись, от души треснула Андроса по лбу.
— За что? — обиделся тот и получил еще, на это раз по плечу.
— Сколько раз говорила, чтоб сымал сапоги! А если грязь сюда попадет гиблая?
— Я и на улице сегодня не был!
Андроса шлепнули снова.
— Ну, мама!
Мама? Грозная дама посмотрела на меня снова.
— Ты кто такая?
— Нелли, — представилась я.
— Сосуд?
— Похоже на то, — кивнула я.
На кухне стало тише; присутствующие с интересом на меня уставились. Я бы тоже на них уставилась, если бы видела лучше. Мать Андроса склонилась ко мне и протянула:
— Надо же… Ленутка сказала, что сосуд еще с утра свеженький был.
— Видать, истратил силы хозяин, раз сразу ее выпил, — вставил кто-то.
— Помолчи. Ты как, деточка? — спросила мать Андроса.
Хоть для кого-то деточка.
— Плохо, — вздохнула я.
— Что поделать? Сама виновата. Небось, жениха через зеркала искала? Хозяин наш знает, как ваше племя женское ловить. Ты у нас уже шестая.
— Пятая, — возразили рядом.
