Поэтому девицы ей редко обучались, а мужчинам надлежало тренироваться не только в умениях, но и физически, чтобы поддерживать волшебный резерв.
— Кто едет? — не понимала. — Мы разве ждем гостей? У нас же траур.
— Так жених ваш едет, барыня, князь Сергей Владимирович Долгорукий. — Надя прыгала вокруг меня, доставая из гардероба белье, чистые сорочки, платья на выбор. — Гонца прислал с сообщением, что к обеду прибудет вместе с его матушкой.
— Ох, нет, — безвольно упала обратно на подушки и зашептала, — чтоб он провалился.
Весть меня не обрадовала, я только дома свою жизнь наладила, что-то понимать начала, а теперь жених. На кой он мне сдался?
— Вставайте, вставайте, — опять защебетала девушка и стянула с меня одеяло, — у нас совсем времени нет. Вам же приготовиться нужно, ванну принять, нарядиться, причесаться.
Я бы отмахнулась. Пусть замуж берет меня такую, какая я есть, в халате и с гнездом на голове, но я бы всех Бестужевых опозорила, а в первую очередь Федора.
Кряхтя и чертыхаясь про себя, я встала с постели. Кот, как ни странно, куда-то пропал, но Надя успела с ним вчера познакомиться. Я приказала Воланда не гнать, усиленно кормить и не обижать.
Сейчас бы поддержка фамильяра не помешала, ему и пожаловаться не стыдно, но наедине я не оставалась до самого обеда.
Надежда, другие девушки, которых милостиво прислала невестка, превращали меня из гадкого утенка в тонкого лебедя.
Сама Таня не пришла. Тоже торопилась навести порядок в доме под язвительные замечания обиженной свекрови.
Мысленно я возненавидела князя Долгорукого. Из-за его беспечного решения, читай, самодурства, он вызвал истинный переполох, доставил всем кучу неудобств. И ведь мужчина не останется на ночь или хотя бы на ужин. Посмотрит на меня, поговорит, обсудит со старшим братом приданое, и в тот же вечер вернется к себе домой.
Злилась. Ради нескольких часов терпеть столько мучений.
Критически оглядывая себя в зеркале, я поблагодарила всех горничных.
Жаль, но фокус не удался. Не станет тяжелая медведица в одночасье грациозной ланью. Вот и я не стала. Да, смотрелась лучше. Да, симпатичнее, но ради затянутой фигуры я едва дышала, а пластины корсета впивались в нежную кожу.
Волосы мне не убирали, закололи заколкой, чтобы пряди на лицо не сваливались. Немного подрумянили.
Интересно, а что скажет матушка? Похвалит? Или найдет за что поругать?
Так и не отыскав своего пушистого помощника, я спустилась вниз, в гостиную, где уже сидела Антонина Михайловна, все братья и невестка.
— Ох, Ольга, — встал со своего места Федор, — ты прекрасно выглядишь.
— И правда, — вставила Таня, тепло улыбаясь мне.
Пожалуй, самооценка у меня чуточку поднялась.
— Что прекрасного? Что? — всплеснула руками маменька. — Грузная, неповоротливая, даже стыдно замуж отдавать. И за кого отдаем? Отец в гробу перевернется.
— Матушка, прошу вас молчать, — с нажимом отозвался старший брат, подошел ко мне и помог усесться на длинную кушетку. — И особенно при наших гостях. Вы же не хотите вызвать мое неудовольствие или обиду князя Долгорукого?
— А вы меня больше ни о чем и не спрашиваете. Перестали уважать. — Не унималась ворчливая женщина. — Родной сын против матери пошел.
— Если вы продолжите, я буду вынужден попросить вас вернуться в собственную спальню. — Разозлился глава семейства. — Долгоруких мы можем встретить и без вас.
Похоже, что вежливый приказ подействовал. Но я нутром ощущала, что ненадолго. Не утерпит вдовствующая княгиня, позже снова попытается уколоть меня.
