Я не особо надеялась, что это кого-то остановит. Но задержит, по крайней мере. Физические упражнения меня окончательно обессилили. Я выпила еще странного сока и повалилась на второй диван. Разве что штаны пришлось стянуть, очень неудобно в них спать, и укрыться первым попавшимся под руку пледом. Снилась какая-то дрянь с погонями, долгими разговорами, замедлением времени и четким ощущением, что я куда-то не успевала. После такого я всегда долго приходила в себя, просыпалась, толком не отдохнув. Поэтому и в этот раз пробуждение было не из приятных. По моим ощущениям, сон длился не так долго. И мне бы снова заснуть, забыв прошлый сон, если бы Ринка не скомандовала «подъем». Сначала она потрогала меня за плечо, а потом позвала. Имя подействовало как обычно: я мгновенно открыла глаза и села.
— Привет, уже утро, — помахала мне Ринка. Голос у нее почему-то звучал виновато. Я сосредоточилась: так, что она ещё могла натворить, пока меня вырубило? Пришлось тщательно протереть глаза и оглянуться. Гостиная изменилась. Диван вернулся на свое место. Вместо небольшого журнального столика с вазой появился круглый высокий стол и несколько изящных стульев, а еще выбор блюд стал определенно богаче — там были не только фрукты.
— Давай завтракать? — предложила Мелкая и первой села за стол.
— Уже утро? — я тряхнула головой. Внутри черепной коробки гудело, мысли ползли со скоростью улитки. Наверное, всему виной долгий сон. Надо же, казалось, что всего несколько часов прошло, а меня вырубило почти на полсуток.
— Угу, я нашла здешние часы — сейчас около восьми утра, — она развернула салфетку, чтобы положить ее на колени и не заляпать одежду. Так до меня, наконец, дошло, что собственно не так.
— Ты переоделась, — озвучила я. Сонный дурман тому виной, что я сразу не заметила, что вместо праздничного голубого платья свободного кроя на Ринке что-то длинное из струящейся материи, собранное под грудью, в меру украшенное крошечными стразами. Лично я в неизвестной ситуации вряд ли поменяла свою знакомую одежду на что-то, в чем будет сложно убежать. Но тут Мелкую понять было легко: красивое платье же!
— Все перемеряла?
— Нет, — Мелкая показала мне язык, но ложку, которой хотела насыпать себе какой-то салат, отложила. — Я бы так и сделала. Но тут в дверь ка-а-ак зазвонили. Громко, я даже подпрыгнула! Пришлось идти и интересоваться, кто это и зачем пришел.
— Странно, что я ничего не услышала…
— Я тоже подумала, что странно, — Ринка указала на меня маленьким бутербродом: она уже вовсю завтракала: — Но ты не проснулась и тогда, когда я диван отодвигала. Думала, руки себе оторву. И как у тебя это вышло?
— В состоянии аффекта, — я фыркнула и спустила ноги на пол. Действительно, нужно вставать. Запахи в комнате витали аппетитные, да и в ванную я вчера так и не сходила. Кстати, о ногах: интересно же, кто видел меня дрыхнувшую и, собственно, мои голые ноги, торчавшие из-под короткого пледа: — Кто здесь был?
— Ты не волнуйся, я тебя хорошо укрыла. А так, был этот страшный, который Карвер. Еще люди в черном, они стол поменяли. Потом люди в коричневой такой форме, слуги, что ли, принесли еду. И еще Летто был... Мы разговаривали, — совсем тихо сказала она.
— Он красиво говорил и что-то приятное подарил, — закончила я за Мелкую ее рассказ.
— Да, а как ты догадалась? — удивилась она. — Платье похвалил. И брошь — вот. Красивая очень же? Сказал, что она принадлежала его матери. А теперь будет принадлежать мне.
