Глаза девушки заслезились, она утёрлась рукавом. У стола присел рыжий кот. Морду его украшал свежий шрам, явно зализанный; несколько ворсинок оказались красного цвета. Раненый жалобно замяукал, словно желал утешить девушку или требовал внимания. Чёрно-белый появился из ниоткуда, сел рядом, но молчал. Смотрел то на одну священнослужительницу, то на другую.
– Тогда поговорим завтра, – ответила Майра, взяв рыжего на руки и затерявшись среди столиков.
Шум на улице перестал. В таверну ввалилась побитая, но довольная толпа. Сирлия не обратила внимания, что начинали драться двое, однако увечья получила половина постояльцев, включая женщин. Внимание её привлекала лишь чёрно-белая пушистая мордашка, которая, казалось, вопросительно смотрела на чужестранку.
***
Ехала какое-то время галопом. Местные лошади не сильно отличались от родных, вайнских, но сивая кобылка вела себя справно, не капризничала и быстро привыкла к незнакомым ароматам, какими пахла наездница. Сирлия привязывала на ремни лечебные зелья, пучки трав и свитки исцеления.
Увидев впереди на дороге движение, остановилась, сошла в овраг. Мимо протрусила вереница телег с вооружёнными копьями и глефами всадниками. Вёз караван, судя по запаху, что-то съестное, но тенты прятали содержимое от любопытных взоров. Один из всадников, жестом приказав остальным продолжать путь, сошёл с дороги и в знак приветствия поднял правую ладонь.
– Kahe, colta, – поприветствовала она, повторив действие. – Ты знаешь всеобщий, добрый господин? Я ваш язык знаю плохо.
– Знаю, – с лёгким акцентом, как и все, ответил он. – Куда держишь путь, светлая голова?
– На юг, к перекрёстку Серебряной дороги и Восточного пути. Есть ли по пути остановки?
Он отрицательно помотал головой, перебросив глефу с правого плеча на левое. Правой рукой порылся в навьюченной на коня сумке, достал небольшую карту и, бегло просмотрев, ответил:
– Только руины, заброшенные постоялые дворы, почтовые ямы, святилища. Ты откуда, светлая голова?
– Из Вайндуола.
– Вайны – хорошие люди, – слегка воодушевился он. – Кажется, одно ваше святилище тоже есть. Несколько крулл на юг. Ах, ты же чужеземка, вы всё меряете иттами. Тогда несколько итт. Разница невелика, правда?
Сирлия кивнула, устремив взор на юг. На полях и лугах мелькали башнеподобные деревья с высоко поднятыми, куполообразными кронами.
– Здесь безопасно? Вы едете в полном вооружении.
– Днём спокойно, – ответил наездник, потирая покрытый узорами наносник кожаного шлема. – Вечером лучше прятаться где-нибудь. Поверь, в самой страшной на вид пещере будет безопаснее, чем на дороге, в поле или в горах.
– Кто же здесь водится? Тридцать лет назад тут царило спокойствие.
Он удивлённо осмотрел её, Сирлия прикусила губу. Сама она считала, что выглядит не старше тридцати, а тридцать пять для неё – оскорбление.
– Не знаю, какие тридцать лет назад, столетиями покоя от чудовищ и дикарей нет… Много кто. В основном виверны летают, гарпии охотятся на заблудших путников или сельских стариков, которых выдворяют из дома дети. Драконов тут не бывает, гнездиться негде. Но залетают химеры, это правда. Страшенные твари, знаешь таких?
– Химеры – это порода мутировавших грифонов, родом с нашего западного материка. Эндемик, – Сирлинорэ поймала удивлённое выражение лица местного. – Извини, то есть редкий вид, переселились сюда вместе с нортирцами. Сейчас в центре Гил Амаса водятся. Напоминают что-то среднее между грифонами, гаргульями и демонами. Чешуя у магического подвида лоснится от лавоподобных жил. Странные они мутанты, но опасные.
