– Я здесь, – высунувшись из палатки, сказал Глеб. – Я поймал змею.
– Ты брось, – пробормотал Кирилл. – Ты к чему… змею?
– Змею я не поймал, но змеей я себя представил и ползал по вашей палатке, словно бы вы в ней спите и ни о чем ни догадываетесь.
– Вранье, – отмахнулся Кирилл. – Ты не ползал.
– Не ползал, – согласился Глеб.
– Спал?
– Размышлял. Ты заметил, что в вашей палатке имеется дыра?
– Небольшая, – кивнул Кирилл. – Вверху… скорее, сбоку.
– Я приметил ее еще снаружи, – сказал Глеб.
– Ты за нами подглядывал? – спросила Аня.
– Ни в коем случае, – усмехнулся Глеб. – Подглядывать – принципиально не мое.
– А что твое? – спросил Кирилл.
– Смотреть через дыру на звезды.
– Эта дыра сбоку, и звезды через нее не увидеть, – заявил Кирилл.
– Днем тем более, – сказал Глеб. – Я же смотрел днем. Узреть что-то ценное я не пытался. У тебя персики?
– Да…
– Под твоим спальным мешком я обнаружил банку рыбных консервов, – сказал Глеб.
– Под моим им взяться неоткуда…
– Мы поужинаем в деревне, – сказал Глеб. – Попросим свежих овощей, и нам не откажут. Душевные люди у нас пока не перевелись.
УСТРЕМИВ пропитанный гордыней взгляд на далекую гору, возвышающуюся за увитым колючей проволокой забором, Максим Капитонов вальяжно выходит из здания, где производятся наркотики; сопровождающие Максима местные бандиты признают за ним право всем здесь распоряжаться, и он, осознающий это, выказывает в движениях непринужденную царственность, полагающуюся ему по статусу авторитетного авторитета из центра.
– У вас образцовая лаборатория, вернее, завод, – сказал Максим. – При всем размахе осложнений я не заметил – сырье поставляется, переработка ведется, работа отлажена буквально показательно, но присматривать за вами я буду. Я поставлен над вами равными мне людьми – мне. Для вас они боги. И, если что, они вас испепелят. И я прослежу за тем, чтобы это свершилось.
– Ты, Макс, – промолвил опытный «Макей», – у нас наездами, но мы и, когда ты отсутствуешь, как бы сказать, не халтурим. Не снижаем концентрацию и продукта, и усилий – у нас ведь проверяющих… и без тебя…
– Кто еще? – спросил Максим.
– Воронцов, – ответил накаченный «Стив». – Он нас тоже инсп… инсп… инспектировал. С понтовым апломбом, что он профессор, а мы шваль безграмотная. Я его чуть не послал.
– Посылать Воронцова опасно, – заметил «Макей».
– А кто его посылал? – воскликнул «Стив». – Я и рта и не открыл… я рублю, кто есть кто.
– Воронцов мне сказал, что он и к тебе, Макс, заедет, – заявил «Макей». – Ты уж сам его распроси, зачем он к нам шастает.
– Охотно, – процедил помрачневший Максим. – Я с ним поговорю.
В ТЕМНОВАТОЙ, на треть занятой белеющей печкой комнате деревенского дома, за столом напротив друг друга сидят две собеседницы: свесившая руки Анна Виноградова и поставившая локоть на стол Дарья Новикова, сорокалетняя усыхающая женщина с длинной шеей и плохими зубами.
На диване позади Анны лежит подогнувший под себя ноги Кирилл; его поза создает видимость того, что ниже колен у него все отрублено.
Сбоку на печи тень Глеба.
Глеб стоит в углу, с прищуром рассматривая висящую там маленькую бесцветную икону, издали похожую на паутину.
– На неделю эта комната ваша, – сказала Новикова. – Беспокоить вас я не стану, но и вы ведите себя прилично, и никаких недоразумений не возникнет. Слушайте радио, играйте в карты… телевизора в вашей комнате нет, однако если вам захочется посмотреть какое-нибудь кино или шоу, можете заходить ко мне. Я не сплю допоздна.
