Святой князь Дмитрий Донской - страница 11

Большое, если не сказать подавляющее по численности, превосходство монголов доказывается их приёмом непрерывного, круглосуточного штурма. В начале штурма, при первом приступе, на городские стены посылалось равное количеству защитников.

На смену первой волне атакующих следовала вторая, а первая отводилась на отдых. На смену второй волне приходила третья, а если была возможность, то и четвёртая, и пятая. И когда на штурм снова шла отдохнувшая первая волна, то защитники города были уже по большей части перебиты, да и просто находились в крайнем изнеможении.

Следовательно, когда монголы приступали к городу, у них было по меньшей мере четырёх-пятикратное превосходство над защитниками. То же наблюдалось и в полевых сражениях. Историки пишут, что монголы избегали боя, если не имели численного преимущества. Это отнюдь не говорит о них как о плохих воинах. Сам Наполеон как-то заметил, что Победа любит большие батальоны.

Но зачастую превосходство монголов было столь велико, что храбрость, воинское умение и жертвенность русских воинов мало что могли решить.

Войско, по численности подобное монгольскому, у нас появилось впервые в 1380 году, но после битвы оно разошлось по княжествам, и в 1382 году не было готового войска, чтобы дать отпор врагу, его нужно было собрать. Тохтамыш ждать этого, естественно, не стал.

Такого огромного войска, нелишне сказать, не было в ту историческую эпоху ни у одного из европейских королей, как бы они себя ни именовали, великими или значились под порядковыми номерами.

Нет необходимости подробно описывать поход Батыя (1237–1241), о нём говорится в школьных учебниках. Пали Рязань, Владимир, Ростов, Кострома, Москва, Ярославль, Устюг… Летописец приводит названия около ста русских городов, обращённых в развалины. Постигла участь быть взятым и разграбленным и мать городов русских – Киев. Завоеватели оставили нетронутым Новгород, Псков и северную часть России.

При взятии городов татары проявляли неслыханную и непостижимую для русских православных людей жестокость.

Слово летописцу: «Великую княжну Агриппину, матерь великого князя, з снохами и с прочими княгинеми мечи иссекошпа, а епископа и священнический чин огню предаша, во святой церкве пожегоша, а инеи многи от оружия падоша, а во граде многих людей, и жены, и дети мечи иссекоша, и иных в реце потопиша; иереи, черноризца до останка иссекоша, и весь град пожгоша, и все узорочие нарочитое, богатство рязанское и сродник их, киевское и черниговское, поимаша, а храмы Божия разориша, и во святых олтарях много крови пролияша».

Летописец, щадя нравственное чувство читателя, умалчивает о самом ужасном, что было страшнее смерти в бою. По военным установлениям Орды воин во время штурма под страхом немедленной смертной казни не имел права взять какую-либо вещь или грабить мирных жителей, он обязан был исполнять главную задачу – уничтожать защитников. После того как сопротивление было полностью подавлено, город отдавался на трое суток в безнаказанное владение воинов. Осатаневшие степняки врывались в уцелевшие дома, набрасываясь на женщин, девушек и девочек. Трудно представить, что творилось… нет, не будем даже представлять.

Но, может быть, монголы так зверствовали только на Руси, есть же историки, которые из кожи вон лезут, изображая их благородными, имевшими своеобразный кодекс чести воинами. Обратимся к истории Ирана.