Странные незнакомые ощущения. Меня знобит. Мелкая дрожь сотрясает всё тело. Холодная испарина на лбу и над верхней губой. Внизу живота тянет и ноет – такое чувство, будто из меня вынули все внутренности. В промежности, между бёдер, мокро, как при обильных месячных...
Я вспомнила, как внезапно потеряла сознание прямо в коридоре женской консультации. Надо же, так переволноваться, чтобы грохнуться в обморок! Но в таком состоянии с кем не бывает! Всё-таки я пережила сильный стресс, перенервничала... беременность, ранний токсикоз...
Ах, да! Ещё, кажется, я попала в грозу...
Я прислушалась: ветер утих. Вокруг меня разливался безмятежный покой. В который неожиданно вторгся незнакомый голос, явно принадлежавший пожилой особе женского пола.
- Эй, эй! Скажите же хоть что-нибудь, чтобы я поняла, что с вами в самом деле всё в порядке. Чего пожелаете, дюксесс? Талой воды с ледника? Сока цитралли? Может быть, сикиосского вина или пива из Ифеи? А может, вы голодны? Неплохо бы вам поесть: силы-то нужны.
- О, спасибо, – тихим чужим голосом ответила я; в горле запершило. – Если можно, просто воды.
Чужой голос, чужой язык.
Какой-то очень необычный язык: певучий, красивый, лёгкий, будто сотканный из воздушных нитей.
Но почему я понимаю его и даже свободно на нём говорю? Не помню, чтобы когда-нибудь изучала его... Единственный иностранный язык, на котором я умела более-менее сносно общаться, английский. Он был в школьной программе, мне давался в общем-то легко, и в моём табеле успеваемости напротив графы «иностранный язык» всегда красовались твёрдые пятёрки...
Но этот мелодичный переливчатый, точно струившийся по воздуху язык, будто придуманный сказочными существами, я точно слышала впервые.
- Может, всё-таки свежевыжатый сок цитралли? Здесь его делают великолепно. Он освежит вас, взбодрит...
- Нет, спасибо, только воды.
Я почувствовала себя смущённой. Надеюсь, гостеприимная хозяйка не обиделась на то, что я отказалась от сока цитралли? Сок цитралли... Никогда прежде не слышала о таком. Цитрусовый, что ли?
Этот короткий диалог дал мне возможность справиться с неловкостью и заставить себя наконец посмотреть на новую необычную реальность.
Где я? Кто эта женщина? Почему она называет меня дюксесс: что это вообще за слово такое и что оно значит? Почему мы говорим на чужом языке? Хотя, чужой он, судя по всему, только для меня...
Разлепив глаза, я огляделась.
Мягкий свет розовых свечей в красивых серебряных канделябрах выхватывает старинные фрески на стенах. Стены упираются в высокий потолок с позолоченной лепниной. На добротном дубовом комоде стоят красивые свежие цветы в высокой стеклянной вазе причудливой формы. Рядом с комодом – кресло с гладкой бежевой обшивкой в пёстрых мелких цветочках вроде маргариток. На резной этажерке в углу – сверкающие хрустальные флаконы разных размеров, изящные плетёные корзинки и какие-то фарфоровые безделушки: совсем не в моём вкусе.
Узкие стрельчатые окна занавешены серым полотном. Двери закрыты. Воздух, насыщенный смешанным запахом лекарственных трав, эфирных масел и ещё чем-то, с металлическим оттенком, тяжёл и душен.
Почти всю комнату занимала огромная кровать с резными деревянными столбиками, под шикарным балдахином из прозрачной и почти воздушной ткани, украшенной золотистыми блёстками.
И я лежала в этой кровати... среди белых, как снег, и окровавленных покрывал...
