Ужаснувшись неожиданной догадке, я приподнялась и откинула простыню, которой была укрыта. Тонкая ткань моей ночной рубашки, расшитой пышными розовыми кружевами, также пропиталась кровью... Кровь была повсюду. На постельном белье, на моей одежде, на моих ногах...
Нет-нет-нет- нет!
Этого не может быть! Я что, уже родила? Так скоро?!
Но почему я ничего не помню? Я не помню, как протекала моя беременность, не помню шевеления ребёнка в своём животе, не помню его первых толчков... Неужели я не смогла его выносить?! Неужели моя нежданная беременность, которая могла сделать меня счастливой матерью, закончилась выкидышем?..
Господи, какое несчастье! Этого я не могла представить себе даже в самом страшном сне! За что? За что мне такое жестокое наказание?!
Показалось, что кто-то сжал мне сердце холодной и липкой рукой. Я хотела закричать, а вместо этого захрипела и обеими руками схватилась за горло, которое, казалось мне, затянули шершавой удавкой.
- Не извольте волноваться, дюксесс, всё обошлось, – принялась успокаивать меня наблюдавшая за мной женщина, седая и сухонькая старушка, в яркой этнической одежде неизвестного мне народа. – Вы сильно мучились. Громко кричали. Потеряли много крови. Я боялась, что вы умрёте. Особенно испугалась, когда вы перестали дышать. Но, хвала Пантеону, всё обошлось. Вы живы. Ребёнок родился крепкий и здоровый. Мальчик. Его светлость дюкc Ширисан чрезвычайно доволен. Теперь у него есть наследник. Пусть и полукровка. Зато он проживёт долгую жизнь – благодаря эльбийской крови его матери.
Я шумно выдохнула. Вдохнула и снова выдохнула. Так, надо срочно взять себя в руки, иначе я поверю, что свихнулась и оказалась в сумасшедшем доме.
Но со мной что-то определённо произошло. Я в незнакомом месте. Я свободно изъясняюсь на чужом языке. Я родила. Меня называют дюксесс. Упоминают дюкса – отца ребёнка. И, очевидно, моего мужа.
А ещё я – в чужом теле.
Пару минут я, сидя в постели, ошеломлённо разглядывала своё новое тело.
Тонкокостное, хрупкое, как будто совсем невесомое. Нежные запястья, детские ладошки, тонкие пальчики с крохотными перламутровыми ногтями. Стройные худощавые ноги, узкие щиколотки. Такие узкие, что даже сидящая сейчас у моей кровати старушка может легко обхватить их одной своей ладонью.
Вдоль всего тела струятся, словно потоки водопада, густые волнистые волосы цвета светлого золота, в которых запутались игривые солнечные лучи. Всю свою жизнь я мечтала о таких волосах, которые бывают, наверное, только у сказочных фей.
Но что меня поразило больше всего, так это кожа. Казалось, будто она сияет, будто мягкий свет исходит изнутри: как робкий огонёк в светильнике из тончайшего белого фарфора.
Кто же я теперь? Неужели ангел? Да нет, что за глупости! Старушка что-то говорила об эльбийской крови... Значит, я попала в телесную оболочку некоего фантастического существа? Что же это за мир такой волшебный и как меня угораздило оказаться здесь?
Была великаншей, а стала...
Кем же я стала? Изящной и хрупкой фарфоровой куколкой...
- Кто ты, добрая женщина? Как тебя зовут? – наконец снова заговорила я, обращаясь к старушке.
Та сокрушённо покачала головой и произнесла со вздохом:
- Так я и думала. Всё же вы заглянули в обитель Морты. Одного краткого мига в её объятиях достаточно, чтобы потерять память. Я – Джокоса, титулованная повитуха. Самая известная в дюкате Ламмас. А может, и во всём Феррийском королевстве. Я принимала роды у самых знатных женщин королевства. Были среди них и человечки, и дриады, и нэны, и йенни. А однажды меня даже позвали к моргане.* А вот принимать роды у эльбы мне пришлось впервые. Но это неудивительно. Ведь эльбийского народа уже почти не осталось. В те времена, когда я ещё была ребёнком, старожилы говорили об эльбах как о мифических созданиях.
