Мне стоило больших трудов убедить Люську, что ехать к Светлане Аркадьевне должен именно я.
– Почему нельзя поехать вместе? – кричала Люська, яростно откусывая большой кусок от плитки шоколада.
– Снижается вероятность, что нам удастся вызвать ее на откровенность.
– А при виде тебя одного у нее прям развяжется язык, и она поведает все свои тайны.
– Может быть, – ответил я на полном серьезе. – Узнать тайны Светланы Аркадьевны я не рассчитываю, а вот уточнить некоторые детали – не прочь. Некоторые женщины охотнее разговаривают с ребятами, чем с девчонками.
– Ой, Глеб, не будь придурком. Все никак не можешь перестать играть в героя дня? Если новая училка с куриными мозгами положила на тебя глаз, это не значит, что все тетки от тебя без ума.
– Перестань, – отмахнулся я.
– А что, скажешь, я не права? Почему новая историчка занижает оценки всему классу, в особенности девчонкам, а тебе одному завышает? И смотрит она на тебя, как кошка на банку сгущенки.
В марте у нас действительно появилась новая учительница истории. Молодая и, как мне кажется, довольно стервозная особа. Так получилось, что практически с первого урока она прониклась ко мне симпатией и стала завышать оценки. Полагаю, ей было необходимо найти в классе человека, к которому она будет относиться лояльней всего. И выбор пал на меня. А всякие там домыслы… полная фигня. Люську как обычно заносит, историчка от меня вовсе не без ума, но вчера я вбил себе в голову, что дочь Аркадия Михайловича не прогонит меня, и у нас состоится продуктивный разговор. Почему я так решил? Да потому что дочь старика зовут так же, как нашу новую историчку – Светлана Аркадьевна.
Сказав об этом Люське, я услышал:
– Допустим, ты меня убедил. Так и быть, вали к Светлане один, но учти, если вернешься без новостей, тебя придется выписать из квартиры.
– Обязательно, – хмыкнул я, подняв с пола рюкзак.
Минут через десять я вышел из подъезда.
***
Диана любит повторять, что женщины делятся на красивых, некрасивых, и тех, кто считает себя красивыми. Увидев Светлану Аркадьевну, я моментально причислил её ко второй категории. Дочь Аркадия Михайловича даже миловидной не назовешь, уж слишком отталкивающе выглядело лицо. Длинный нос с горбинкой походил на орлиный клюв, чуть кривоватые губы были плотно сжаты, от острого взгляда веяло холодом и неприязнью. Создавалось впечатление, Светлана Аркадьевна видит перед собой не меня, а старуху с косой.
Секунд тридцать мы играли в гляделки, в итоге я не выдержал:
– Простите, могу я поговорить со Светланой Аркадьевной?
– Ты кто? – вопросом на вопрос ответила она.
– Меня зовут Глеб.
– И?
– И мне нужна Светлана Аркадьевна.
– Зачем?
– Поговорить.
– Я тебя впервые вижу. Не о чем нам с тобой разговаривать.
– Так это вы? Ещё раз здравствуйте. Понимаете, Светлана Аркадьевна, мы с вами не чужие люди друг другу.
– Интересный поворот.
– Разрешите мне пройти?
– Нет, не разрешу. С какой стати, я тебя не знаю.
