– А Серафиму Серафимовну знали?
Светлана Аркадьевна вскинула брови и усмехнулась.
– Знать про неё не хочу. Она мне никто!
– А я двоюродный внук Серафимы Серафимовны, – выпалил я.
– Ах, вот оно как. Значит внук. Теперь совсем хорошо. А от меня чего внуку понадобилось?
– Вы в курсе, что Аркадий Михайлович пропал?
– Да, я в курсе. Я очень расстроена и подавлена, но, к сожалению, ничем не могу ему помочь. Я, знаешь ли, не занимаюсь сыском пропавших людей, на то у нас есть специально подготовленные люди. Надеюсь, в скором времени отца найдут. А теперь… Глеб… кажется, я не ошиблась?
– Глеб, – кивнул я.
– Выкладывай, откуда ты узнал мой домашний адрес?
– Адрес узнала моя сестра. Мы хотели приехать вместе, но в последний момент обстоятельства изменились.
– Сестра где адресок раздобыла?
– Взяла у вашей подруги.
– У меня нет подруг!
– А Татьяна?
– Трепло! Чем еще с твоей сестрицей поделилась Танька? Код моей кредитки не продиктовала?
– Вы не нервничайте. Я знаю, вы относились к бабе Симе с прохладцей, но сейчас случилось горе, наше общее горе. Бабушку задушили, ваш отец…
Внезапно Светлана Аркадьевна посторонилась.
– Проходи.
Оставив меня в прихожей, она зашла в комнату, откуда вышла спустя полминуты, держа в руках пистолет. Дуло было направлено на меня.
– Опустите пистолет, – попросил я, отяжелевшим языком.
– Я разберусь, что и как мне делать.
– Почему сразу не сказали, что не расположены к разговорам? Я уже ухожу. Только открою дверь и…
– Стоять! Никуда ты не пойдешь. Кто ты такой?
– Меня зовут Глеб…
– Слышала уже. Иди в комнату.
– Может, все-таки уберете пистолет? Как-то неуютно разговаривать в его присутствии.
– Шевелись, сказала! – взвизгнула Светлана Аркадьевна.
Опасаясь, что съехавшая с катушек дочь Аркадия Михайловича вот-вот нажмет на курок, я глупо улыбнулся и прошел в гостиную. Главное, не паниковать и вести себя как можно спокойней. Если тетка не дружит с головой, неизвестно, какие шаги она предпримет, попытайся я полезть на рожон. Вдруг у нее справка имеется, что она завсегдатай психиатрической клиники, в таком случае, даже если выстрелит, ей ничего не будет. Заберут в очередной раз на лечение, а потом отпустят. Н-да, вляпался я.
– Садись, – приказала Светлана Аркадьевна, продолжая держать меня под прицелом. – Я жду твоей исповеди.
– Мне не в чем исповедоваться.
– Дай мне свой рюкзак.
Я протянул руку.
– Брось его на пол и толкни ногой.
Вытряхнув содержимое рюкзака на журнальный столик, она схватила мой паспорт.
– Глеб Озеров. Гм, имя назвал свое. А дальше начал врать. Не было у старухи внуков.
– Я двоюродный внук.
– И двоюродных не было. Она воспитывалась в детском доме, – Светлана Аркадьевна зацокала языком. – Так-то вот! Прокололся ты, Глеб Озеров. И если сейчас не выложишь всю правду, я за себя не ручаюсь.
– Вы так реагируете на всех, кто приходит к вам без приглашения?
– Похитили моего отца, убили его жену, и почти сразу нарисовался ты – лже-внук. Как мне себя вести? Я не знаю, кто тебя отправил ко мне и какие цели ты преследуешь.
Поняв, что меня рассекретили, я был вынужден рассказать Светлане Аркадьевне правду. Закончил словами:
– Нам с сестрой показалось это странным, и мы решили провести собственное расследование.
– Детективы, – засмеялась Светлана Аркадьевна, положив пистолет на столик. – Делать больше нечего?
– Мы никому не мешаем.
– Вы можете мешаться под ногами тех, кто похитил отца. Куда ваши родители смотрят?
