Сюжет для жизни - страница 18

Из школы пришел Кирюшка, и она его покормила.

– Сыночек, – спросила она, когда он разбирал свой ранец, – как ты думаешь, мы могли бы прожить без папы?

Сын, не задумываясь, ответил:

– Легко! Все равно он только пьет. Тебе от этого еще тяжелей, я знаю. А без него будет легче, да, мам?

Маня улыбнулась:

– Да, Кирюша. Он ушёл, и я очень надеюсь, что уже не вернется.

Как же она ошибалась.

Сева уехал на свою лодку, а Маня осталась одна в огромной квартире. Она ещё не привыкла здесь, и они с квартирой присматривались друг к другу, примерялись. Маня не хотела ничего здесь менять – ни сейчас, ни потом. Почти всё было на месте. Может, только чуть подреставрировать жардиньерку на гнутых львиных лапах и одну из консолей в гостиной. Да, вот ещё бронзовой Нике, чтоб не опиралась крыльями о стену, надо приварить ступни, а в инкрустацию на дверцах шкафа орехового дерева доклеить недостающие пластинки перламутра. Но это не сейчас. Сейчас надо обживать новое место и найти себя здесь. Ей всё нравилось, и она надеялась, что дом её тоже примет. Она работала, встречалась с друзьями, ходила к родителям, приглашала гостей к себе. Эту новую роль жены надо было подогнать под себя.

Она писала Севе длинные, очень живые и интересные письма. Они с трудом помещались в конверты. От него приходили такие же. А еще были радиограммы – туда и обратно. Она жила в режиме ожидания. Всё-таки восемь месяцев в походе, под водой, с редкими всплытиями для получения воды и почты. Она просто с ума сойдёт – столько не видеться!

Как-то Маня пришла к родителям и сразу почувствовала напряжение в воздухе. Эти флюиды надвигающейся грозы в родительском доме ей были хорошо знакомы. И гроза не замедлила… Мама что-то разбирала в стенном шкафу в прихожей – какие-то бумаги, свертки, пакеты, а папа ходил с опущенным лицом и даже не спросил, как ей, Мане, там одной живется «в замуже». Откуда Мане было знать, что первый гром уже прогремел здесь буквально перед её приходом, и между отцом и матерью проискрила первая молния?

– Ты не видел здесь тот коричневый пакет? – спросила Майя Михайловна.

– Нет, – как-то очень быстро ответил папа.

– Да я только что положила его вот сюда. Не мог же он испариться.

Папа не ответил и ушел в спальню. Маня пошла за ним.

– Пап, что у вас тут, инвентаризация барахла? – спросила она.

– Что-то в этом роде. Я бы вообще все это выбросил к чертовой бабушке. А мама все перебирает, и снова туда же складывает. Зачем это? Там одни какие-то старые бумажки.

– А что за пакет она ищет?

– Понятия не имею, – сказал папа.

Но что-то Маня в его голосе почуяла и подумала, что этот пакет очень важен для мамы, а папа, конечно, его видел и, скорее всего, знает, где он. Папа сидел на своей кровати и щелкал пультом от телевизора. Тут вошла мама, стала в дверях, очень пристально посмотрела на папу и спросила:

– Боря, где коричневый пакет?

– Отстань, пожалуйста, со своим пакетом, мало тебе было этой дурацкой стычки, ты теперь мне допрос устраиваешь с пристрастием! – папа пошел красными пятнами, но маму не так-то просто было сбить с толку.

– Я спрашиваю, где пакет?

– Послушай Майя, я его не брал.

– У него что, ноги выросли? Боря, я знаю, что ты хочешь, как лучше, но поверь мне – правда важнее.

– Какая тебе правда нужна? Два года прошло! У всякого поступка есть последствия, а то, что ты собираешься сделать, может такое за собой потянуть, что… Честное слово, отступись ты от своей затеи.