***
– Предложение: спалим эту халупу до основания! А когда дым рассеется сравняем её с землёй! – глядя на дощатый барак, а точнее то, что от него осталось, кричал Максим. Так случилось, что его кошку, убили какие-то живодёры и показательно прибили труп на стену.
Никто, кроме трио друзей не знал каких трудов стоило снять её с гвоздей, положить останки в обувную коробку и похоронить в поле за городом. Они постарались. Сделали памятник из насыпи булыжников. Данил на трудах выжег на листе фанеры слова: «Все котики попадают в рай. Спи спокойно, Валькирия».
Максим больше не шутил. Почти. На нём лица не было.
Он стянул из гаража маленькую, пластиковую канистру с бензином, украл из родительских запасов пару початых бутылок водки.
Друзья не знали, как делается «Коктейль молотова», поэтому пришлось импровизировать: они добавили в бутылки опилок, хорошенько перемешали водку с бензином, вставили в горлышко тряпку – смоченную в бензине старую футболку, служившую когда-то постелью для Валькирии.
Начать было предложено Максиму. Миролюбивого парня разрывало от обиды и ненависти. Всю злобу он вложил в бросок горящей бутылки. Бутылка не разбилась. Глухо отскочила от оконной рамы. Посыпались остатки стекла. Максим не растерялся, быстро подобрал бутылку и кинул более прицельно в окно. Огонёк пролетел во тьму здания. Бутылка разбилась. Растеклась лужа пламени. Парни ожидали взрыва. Но ничего подобного не произошло.
– Облом! – сказал Данил, глядя на пламя. Максим бесшумно плакал, хотя парни бы его не осудили. Он любил кошку. Настолько любил, что, когда увидел то, что с ней сделали начал курить. И сейчас, утирая слёзы, он трясущимися руками поджигал вторую бутылку. Метнул её в другое окно. Разбилось стекло. Ещё одна лужа пламени расплескалась по грязному полу. Троица смотрела, как потихоньку, медленно, но верно, обветшалое здание занимается. Повалил дым. Максим закурил. Единственное, что он мог достать это полпачки сигарет, его тёзок. Курево было мерзкое. Воняло отваром из носков, баней и жённым навозом.
– Ну и? Чё дальше? – спросил Данил.
– А дальше найдём этих мудозвонов, и выбьем из них всё дерьмо. Вы со мной? – спросил Максим. Кажется, он курил не в затяг. Покашливал и плевался. И хорошо, скорее всего не подсядет.
– А ты как думаешь? – ответил вопросом на вопрос Данил.
Егор молчал.
Перед уходом Макс затушил сигарету.
– Хотите анекдот? – спросил он.
– Давай, – почти синхронно ответили друзья.
– После драки, кулаками не машут. Кто за ножом бежит, кто за обрезом.
В этот раз парни рассмеялись. Не смеялся только Макс.
Могилка Валькирии стала негласным местом сбора. Парни притащили на небольшой холм, поросший травой, пару брёвен. Из осколков кирпичей и дырявого, прогнившего жестяного листа сложили кострище. Принесли кольев и полиэтиленовой плёнки для теплиц – делать настил. Когда компания собиралась ненадолго или уходила, всё прятали в схрон – небольшую землянку.
Макса словно подменили – любой намёк на жестокое обращение с животными он стал воспринимать как личное оскорбление и лез в равные и неравные драки. Как он сам шутил про очередной фингал и свои занятия дзюдо: «Дай человеку по еблищу один раз – и его лицо будет разбито один день. Научи его самого бить по еблищу – и его лицо будет разбито всю жизнь».
Его отец и старший брат оценили перемену. Они с интересом выслушивали очередной рассказ про нерадивого собачника, плохо обращающегося с братом своим меньшим и его историю знакомства с новыми умениями Макса.
