Когда уроки были наспех сделаны, Егор отвлёкся на фильм. Это был то ли ужастик, то ли социальная драма про неудачливого вора, переквалифицировавшегося в репортёра, нечурающегося создавать опасные ситуации, дабы заснять их на видео и продавать телеканалам. Непонятный фильм. Наверное, подростку не стоило бы такое смотреть, но в программах больше ничего не было. Да и эту духоту Егор выдержал еле-еле. Джилленхол в главной роли, ему в принципе понравился. Его цинизм, холодный взгляд, двуличность, пустота в глазах, маниакальность пугали.
Егор пожарил яиц. Быстро умял их под следующий фильм. В нём Джесси Айзенберг рассказывал закадровым голосом о выживании в постапокалиптическом мире, пожираемом зомби-вирусом. Особенно Егора впечатлили титры, где в слоумо мертвецы пожирали людей, а на фоне Хетфилд из «Металлики» исполнял «For Whom the Bell Tolls» под один из самых запоминающихся гитарных рифов. Это было настоящее откровение. Егору всегда нравились подобные фильмы, не смотря на внутреннего сноба, твердящего о их тупости, бессодержательности, жестокости и деструктивности.
Следующий фильм он не запомнил. Заснул под рекламу.
Утро было пакостней предыдущего. Нож оставил дома. Кто знает, что ждёт его в школе? А вот от баллончика он не отказался. Хрена с два он с ним расстанется.
Всё по-новой. Путь до остановки. Толкотня. Автобус. Школьная раздевалка. Химия. История. Две математика. Русский язык. Физика. После последнего урока Егор встретился с Максимом.
– Слышал, что ты вчера порезал, какого-то мудилу! Вот это круто! – говорил он.
– Я бы не сказал… – Как же быстро в маленьких посёлках городского типа разносятся вести!
– Да ну! В следующий раз меня подожди. Мы этих залупочёсов великовозрастных по асфальту размажем! – Максим бил кулаком в ладонь.
Егор подумал, что было бы здорово, вообще больше никогда с ними не сталкиваться. Было бы классно, если бы Дима Ухов просто переехал куда-нибудь в тёплые края и забрал с собой своих приятелей. Или если бы вместо Никиты, кто-то или что-то похитило трио гопников. Определённо жить стало бы спокойнее.
Он воровато оглядываясь покинул территорию школы. Подумал насколько же он везучий свин – никто, кроме Максима, да других школяров о вчерашнем и слыхать не слыхивал. Исключительность ситуации сыграла свою роль – даже среди учёников нашлись те, кто не поверил. Чего и говорить про взрослых?
Двойка по геометрии превратилась в четвёрку с минусом. Правда, если за это платили, было бы лучше. Но мысль об исправленных оценках немого грела душу. Отец бы обрадовался. А это было важно.
И снова всё по-старому. Даже ночной визит шумной калымаги повторился. Не хотелось бы, чтобы это стало частью каждодневной рутины. Пятном на картине повседневности. Но ржавая «Лада», года четырнадцатого продолжала освещать дальним светом близлежащие дома. Рёв мотора рвал ночную тишину. В этот раз интерес к незванным гостям соседи Егора проявили быстрее. Женька, не успевший налакаться до своего обыденного невменяемого состояния, матеря всё на свете трехэтажными ругательствами запрыгнул на капот авто и пинал его в лобовое стекло. Те, кто был внутри явно не ожидали такого поворота событий, и вскоре Женька отряхивался, больно приложившись об асфальт. Падать ему было не впервой. Он довольно скалился на уезжающий механизм дисгармонии.
Егора это насторожило. Столько мест в округе. Столько домов. Есть бараки, где вообще никто не живёт, там можно стоять сколько влезет и делать всё, что захочешь, а машины уже второй день к ряду приезжают конкретно на его улицу. И встают не вверху и не внизу. А конкретно у его дома. Поделиться опасениями было не с кем. И Егор снова топил отчаянное одиночество в чёрном чае, мысленно разговаривал с телевизором.
