- А, ты на мне типа тренировался? – догадалась я. Это многое бы объяснило. Не оправдало, но объяснило бы точно. Парень хочет научиться целоваться, но тренироваться ему не на ком. И вот, пока лежит в больнице, забегает ко всем подряд в палаты и лезет с нелепыми попытками поцеловать.
- Не тренировался, - пожал плечами парень, не понимая, с чего я сделала такое предположение.
- Тогда что это было? – продолжила допытываться я, пытаясь хоть что-то понять.
Нет, определённо с моего второго рождения всё как-то странно: и поведение сумасшедшего Лёньки, и вот теперь этот ненормальный…
- Просто... проверял? – ответил он мне почему-то вопросом, словно мне его мотив был виднее.
- Если свою неотразимость, то у меня для тебя плохие новости. – Фыркнула в ответ я. - Когда ты только вошёл, показался мне симпатичным, а после поцелуя кажешься омерзительно противным. Так что, если ты закончил, проваливай и не беси меня!
Он грустно улыбнулся, а потом посмотрел мне в глаза так печально, что я растерялась.
- Прости, я зря пришёл, - признал он, наконец, и я кивнула понимающе: мол, да, парень, ты пришёл зря, и лучший способ всё исправить – это прямо сейчас свалить отсюда.
Саша поднялся с койки и понуро побрёл к двери, так и не попрощавшись со мной. Он вообще больше не произнёс ни слова, но уходил ужасно медленно, будто ждал, что я остановлю его или что в его голову придут какие-то весомые аргументы. Но парень достиг двери, а ничего вышеперечисленного не случилось, и потому он, напоследок обернувшись на меня, вышел в коридор.
Кажется, я слышала голос завотделением, который радостно поприветствовал Майского, и вот это уже заинтересовало меня. Надо обязательно порасспросить у врача, кто этот тип.
И только я выдохнула, как парень открыл дверь и вернулся обратно...
3. 3
Никогда бы не подумала, что Лёнька меня спасёт, но это случилось! Да-да, именно Сыроежкин спас меня от преднамеренного убийства, которое непременно бы произошло: я бы точно прибила Майского, когда он вернулся. Вроде прошло всего несколько десятков секунд, а во мне зажглась решимость наказать наглеца, посмевшего возвратиться.
Но я не успела ничего предпринять, поскольку в мою палату влетел Лёнька. Настоящий, привычный. Такой, каким я его помню. Фух, хоть тут прояснилось, хоть я и сама уже отмела ту глупую версию со зрительными галлюцинациями. Сыроежкин был довольный, как слон – он теперь в таком состоянии постоянно, видимо, пребывал, очень уж впечатлился от нашего возвращения.
Парень промчался мимо Майского, и Саша тактично посторонился и остался стоять скромно в углу палаты, так что его теперь и правда можно было легко не заметить при входе.
- Я твоих родителей позвал! – принялся он говорить, не обратив внимания на моего гостя. – Они сейчас поднимутся, и вы встретитесь! Представляешь? Блин, я даже не знаю, где мне лучше быть в этот момент. Тут? Или свалить? Такой момент, Даринка!
Мой дорогой зануда восторженно предвкушал чудо: мою встречу с родителями. Я и сама была теперь взволнована и обрадована, мне хотелось поскорее увидеть их и обнять. Но всё же в палате всё ещё присутствовал загадочный Саша Майский, и потому я пыталась сохранить трезвость ума.
Мой гость не существовал для Лёньки, а вот я следила за ним краем глаза. Саша, как он назвался, стоял, словно бедный родственник, и мне остро захотелось проявить внимание к нему, а не к назойливому Сыроежкину. Не знаю, кто этот незнакомец, но сейчас, глядя на нас с Лёней, этот загадочный посетитель чувствовал себя неуютно, и я не знала, как это исправить.
