Конечно же, я рассказала всё Дане и спросила, знает ли он, кто угрожает нашей семье.
– Слушай, не накручивай себя. Папа же говорит, что всё будет хорошо, – даже не отрываясь от своих рисунков, фыркнул мой близнец.
– А ты знаешь, кто вообще это может быть? – встала я у него над душой.
– Не корми свои страхи, сестрёнка, – посмотрел он мне в глаза, и я снова увидела в них своё отражение.
Но мы так и не успели никуда уехать… Сначала всё было вполне невинно: как-то, выходя из дома, я буквально наступила на мёртвого щенка, которого зарезали и подкинули нам под дверь. Он лежал там весь окровавленный, вытянув в сторону передние и задние лапки, словно продолжал бежать и после смерти. Я закричала, и на мой крик прибежали домашние, включая и нашего нового охранника Витю.
Дальше – хуже: кто-то ночью поджёг один из наших магазинов, и полиция так и замяла дело, списав всё на нарушение техники пожарной безопасности. А однажды утром я увидела, как моя белая простыня измазана чем-то красным.
Нас с Даней на время отправили жить к бабушке на Египетскую, пока родители пытались утрясти дела с бизнесом и продать его. Но некто злой и могущественный теперь пожелал отобрать у них всё.
Мы просто сидели на кухне, когда бабушке Софье позвонили на мобильный. Она, мгновенно побелев, включила телевизор, где по местному каналу передавали новость об ужасной аварии, в которой погибли владельцы одного из крупнейших бизнесов региона. Анастасия Глинская и Роман Шуйский.
Родителей хоронили в закрытом гробу, но даже на их похороны бабушка запретила нам приходить. Она спрятала нас в своей квартирке на Египетской улице, пытаясь защитить от всего произошедшего, но мы с Даней поняли одно: ни бизнеса, ни дома у нашей семьи больше нет. И мы жили какое-то время затворниками с бабушкиной фамилией, пока не улеглась шумиха.
Да и кому интересны двое несовершеннолетних детей? Видимо посчитав, что мы вряд ли кому-то сможем причинить вред, нас больше не искали и не трогали, к тому же у Романова, как оказалось, был свой наследник. Из списка Forbes.
И вот теперь этот наследник набивается ко мне в друзья, а я даже не представляю, что могу ему сделать. Если только затрахать до смерти, смеюсь как полоумная над пришедшей в голову глупой мыслью, и случайный прохожий смотрит с недоумением на истерично хихикающую без причины девушку с двумя разными глазами. Блин, как выяснилось, даже затрахать его я не могу, потому что к нему и так выстроилась километровая очередь из желающих.
В любом случае, наверняка мне будет полезно узнать его поближе, решаю для себя. Тем более он сам так откровенно предлагает дружбу. Дружок. И я снова начинаю глупо смеяться, распугивая осенних сонных голубей.
На лекциях Юлька бесконечно обсуждает со мной, что она наденет на день первокурсника, и я тоже задумываюсь, в чём же в итоге пойду сама. У меня всего два типа гардероба: либо бесформенные толстовки и футболки с глухим воротом и джинсы с кроссовками, либо откровенные наряды восточной танцовщицы Аиши. Представляю, как заявлюсь на вечер в одном из своих полностью открывающих грудь топиков с монетками и в стрингах-треугольничке, и мне становится смешно. Хотя для интереса стоило бы и попробовать.
Я искоса наблюдаю за Майклом: он как ни в чём не бывало сидит и внимательно слушает преподавателя, а рядом с ним трётся Анжела, с которой, по всей видимости, он сегодня провёл ночь. Хотя вполне возможно, что и не только с ней… Когда он успевает тогда покупать круассаны и писать записки – поражаюсь его работоспособности. Правда, наверняка у него есть ассистентка, которая выполняет подобные поручения. Или не только эти… Так, всё, хватит! Меня начинает раздражать эта моя ненормальная зацикленность на Майкле.
