Всхлипнула
и поняла, что расплакалась прямо во сне. Дона Лодрия тут же бросилась ко мне и
взяла на руки, утешающе баюкая. Ну вот почему я все никак не забуду о прошлом?
Как-то неправильно все происходит, по-моему!
Наконец
долгая, изматывающая поездка подошла к концу. Стоило повозке остановиться,
дверца распахнулась, и я вдохнула чистый неожиданно горячий воздух. Завозилась
в своих одеялах, стремясь выпутаться. Дона Тильда поняла меня неправильно. Она
схватила меня на руки, укутывая еще сильнее прежнего. От жуткой духоты
непроизвольно расплакалась. Слезы стали моим инструментом, защитой в какой-то
степени. Это был единственный пока способ привлечь к себе внимание. Жалко
только, что не всегда меня понимали верно.
Вокруг
поднялась суета, на меня зашикали, чем удивили безмерно. Ведь до того я
чувствовала себя центром маленького мира. Изо всех сил постаралась взять себя в
руки и успокоиться. Немного можно и потерпеть, - решила для себя. Рано или
поздно мы попадем в помещение, где меня наконец избавят от нагромождения одеял.
Отдельной
комнаты в этом доме мне не выделили, поселили в детской, где обитали еще
несколько детей. Судя по звукам, около пяти. Мои доны теперь тоже не могли быть
рядом постоянно. В этом доме были свои няньки, они-то и распоряжались в
детской. Будь мне несколько месяцев не только от рождения, но и в сознании,
вряд ли бы я ощутила разницу. А я ощутила. Донам приходилось прорываться ко мне
едва ли не с боем. Чтобы выпустить меня из высокой зарешеченной кроватки добрые
женщины тоже выдерживали очередное сражение. Когда они принесли в детскую
горшок, то в очередной раз подверглись нападкам местных работниц.
Интересно,
куда же нас сослал батюшка? Где я в итоге оказалась? При мне никто этого не
обсуждал, а больше узнать и неоткуда.
Одно,
несомненно, радует. Если других детей, а я быстро узнала, что все они девочки
одного со мной возраста, бывало шлепали, покрикивали на них и не слишком-то
жаловали, то отношение ко мне было обратным. Очень быстро покладистым нравом,
непритязательностью и скоро развивающейся самостоятельностью я завоевала
расположение и любовь почти всех нянек в доме. Со временем их становилось все
меньше. Если поначалу к каждой девочке была приставлена персональная дона, а то
и две, то постепенно они отсеивались, пока не остались лишь мои доны, дона
Ледара, приставленная к крикливой рыжей девочке и главная нянюшка – дона
Ниолара.
Вот
с доной Ледарой у нас отношения как раз и не складывались. Женщина была глубоко
привязана к своей воспитаннице - Рорите, а прочих девочек в детской считала
чуть ли не врагами, вернее сказать соперницами. То, как сильно я выделялась из
общей массы только подогревало негатив этой женщины ко мне.
Свой
первый день рождения я встречала в конце зимы. За этот год столько всего
произошло, даже не знаю с чего начать. Ладно, давайте по порядку. Самое главное
– я ничего не забыла. Конечно, прошлая жизнь подернулась рябью забвения, но
полностью из памяти не исчезла. Стремясь скорее встать на ноги, в прямом
смысле, я слегка переусердствовала. В итоге пролежала две недели в кровати с
растяжением связок. Пришедший с осмотром доктор запретил моим донам позволять
мне своевольничать. Сказал, что организм ребенка в этом возрасте не готов еще к
подобным нагрузкам. Сидеть разрешил, но недолго пока. Против горшка ничего не
имел, удивился сильно. Предложил им больше со мной гулять, разговаривать как со
взрослой, потребовал разнообразить рацион. Это требование было связано с тем,
что, активно двигаясь и питаясь при этом почти одним только молоком я сильно
исхудала.
