Таракан без ног не слышит. Полёт ежа - страница 32

Но началась перестройка, и понаехали к нам несколько семей из бывших союзных. Одни по соседству с нами поселились. Зашла я к ним по какому-то соседскому делу, а у них вся кухня засыпана зелёной, белобокой брусникой.

Я ошалела. Говорю – Вы что же творите? Зачем вам зелень? Она же никуда не годная. Что, так по витаминам соскучились, что до зрелости ждать невмочь?

Знаете, что они мне ответили?

– Пока дождёшься, когда она созреет, её уже всю выдерут.

А недели через три, никого не стесняясь, выбросили почерневшую ягоду на помойку. Вёдер десять, навскидку, там было.

А эти, городские, как ягоду дерут? Приезжают целыми паровозами. По три-четыре машины, человек по десять-пятнадцать. Под ягоду не вёдра и не горбовики, даже – бочки. Двухсотлитровые. Штуки по две на нос. Трудолюбивые.

Живут на месте неделю, попутно браконьерствуя. И выдирают ягоду вместе с кустами. Кустик брусничный в высоту на две ладони. Но до начала плодоношения ему расти, как человеку, лет двадцать.

Бруснику, да и любую ягоду, надо собирать нежно. Быстро, но не торопясь. А эти ведь увидят, что ягоды море и хапают тремя руками. Точнее, совками. Быстрей, быстрей, не замечая, что ягода давиться, что большая часть её просто разлетается в стороны.

Зайди после таких в лес – картина маслом. На земле красно от подавленной ягоды, часть кустиков повыдраны. Ужас. Вы что, уроды, последний год живёте? Не то жалко, что много берёте, а то, что много губите. Бери аккуратненько – быстрее наберёшь.

Было у нас одно местечко, где мы, не напрягаясь, каждый год собирали вёдер по семнадцать. И себе хватало, и на продажу. Но разнюхали наше местечко городские, и, за два года ягодник был полностью уничтожен.

Ненавижу.

Я скрипнула зубами и запила скрип холодным чаем. А собственно, чего это я нервы трачу? Все равно никто не слышит. Но что-то заплутавшие долго едут.

Я прислушалась и поняла, что звук мотора сместился, но не приблизился. Ха. Они, по ходу, по моим следам поехали. Ну и леший с ними. Пара лишних километров по пням и кочкам. Ничего страшного.

Тишина. Резко. Слишком резко. Странно. Недалеко ведь отъехали. Их должно быть хорошо слышно. Заглохли, что ли? С чего вдруг?

Моих ещё не было, и я, от нечего делать, решила полюбопытствовать, что случилось с камазистами. Мало ли. Сама ведь потом спать не буду. Надо проверить. Только ради собственных сладких снов.

Так, звук шёл оттуда. Пройду напрямик. Я быстро.

Запрыгнув в кабину, я поправила свою любимую иконку Троицы на панели и накрутила громкость магнитолы на полную мощь. Назад опять на звук пойду. Перешла дорогу и двинулась к месту предполагаемой аварии.

Вот и дорога, а вот и следы. А вот… их нет. Следы колёс шли в одну сторону и обрывались на краю небольшой лужицы. Дальний берег был девственно прибит дождём. Никаких следов. Ни камаз, ни зайчик, ни белочка по нему не пробегали. Даже ни одна муха не успела там посидеть. Такое, в принципе, могло бы быть, если бы машина утонула в этой лужице. Или улетела.

Ничего не понимая, я шагнула вперёд.

– В каком месте была зарегистрирована вспышка?

– Здесь. Это на восток. Примерно в одной смене пути.

– Необходимо срочно отправить туда экспедицию.

– Никто не спорит о срочности и необходимости, но мы совершенно не подготовлены. Для такого похода нужно слишком много. Консервы не могут храниться долго, в такой жаре. Это не север. К тому же, на востоке псы. Они сожрут всю экспедицию на третью ночь. Сами мы туда не пройдём.