— Помните, у нас один путь — это победа. Один отец. Одна судьба. Одна семья и один Создатель. Мы братья!
От взорвавшего толпу вопля «Братья!» я оглохла.
Силен мужик! У меня внутри что-то восторженно отозвалось на все это братское, победное и судьбоносное. Все же секты, даже политические, опасная вещь. Мозги клинит почище наркоты.
— Братья! — скандировала толпа, расплескивая вокруг адреналин. — Отец!
На каждый возглас все дружно подпрыгивали, хлопая в ладоши над головой.
— Создатель!
Хлопок.
— Победа!
Хлопок.
«Выше, — шипела веревка, — недотягиваешь. Опаздываешь. В ритм не попадаешь. Громче хлопай!»
Куда мне до зеленых товарищей, которые с детства этим занимались и сейчас по азарту напоминали толпу прыгающих за комаром оголодавших лягушек. Еще и щеки синхронно подпрыгивали. Завораживающее зрелище, на которое мне нельзя отвлекаться.
Раз. Два. Хлопок.
И я часть лягушачьего собрания. Еще и ору так, что горло уже саднит:
— Победа!
Хочу к синим. Они точно не занимаются мотивационными прыжками перед дракой. Эти же еще и синхронно прыгают, заразы... Явно результат долгих тренировок.
Сколько нам еще скакать в экстазе? Я же выдохнусь раньше, чем исполню свое предназначенное... Тьфу, привязалось.
— Дети, моя любовь и вера в победу с вами!
Толпа остановилась так внезапно, что я не успела среагировать, но взметнувшиеся было руки удержали стражи.
Ненавижу секты.
Зазвучали отрывистые команды. Народ потянулся строиться к своим.
«Все, двигаем», — поторопила меня веревка, и я потащилась выбираться из толпы.
— Дарье, расслабься, все будет нормально. Все уже идет нормально. Мы заставили их выбрать нужную дорогу. На холмах ждут лучники белых. Кавалерия ударит в подходящий момент, чтобы смять строй. Зеленые в этот раз не смогут отсидеться по тылам. Ты разместил их так, что, если побегут, наши встретят врага в образовавшейся бреши. Можно сказать, зеленые у нас выполняют роль щекастой приманки. — И принц хохотнул, радуясь собственной шутке.
Дарье глянул на высочество без одобрения. Когда союзники столь отличаются друг от друга, стоит быть сдержанным в комментариях на их счет. Нет, боги определенно пошутили, делая столь непохожие государства соседями.
Еще и это дурацкое разделение на цвета. Сначала все пытались сохранить старое название, принесенное с родины, но гораздо проще было назвать соседа «тот сумасшедший белый рыцарь», чем ломать язык, выговаривая «тцаркаиида». Так и пошло: белые, синие, зеленые... У каждого народа нашелся свой любимый цвет, по которому он и получил прозвание.
— Меня беспокоит не битва, а предсказание. Не могу отделаться от мысли, что мы упускаем нечто важное.
И князь процитировал:
— Два камня решат судьбу Города: либо покарают его, либо спасут.
— Очень все понятно, — поморщился Далмар, — особенно как именно два камня могут спасти или покарать. Я не знаю артефактов подобной мощи.
— А я вот знаю. — Дарье потянулся к шкатулке, достал порядком потрепанный свиток, развернул, демонстрируя другу портрет мужчины в военном мундире.
— Знакомься, дед Шаркея. Знаменитая личность. При его правлении границы владений Айсвала выросли втрое. Говорили, он обладал невиданной силой — мог сутками рубиться на поле боя. А теперь смотри. — Князь ткнул пальцем в меч, который держал в руках король Айсвала.
Принц вгляделся, хмуро пожал плечами:
— Знаю я этот портрет, как и в курсе деяний старика. Дети с внуками спали и видели, как его прикончить, но твоя теория неверна — я наблюдаю лишь один камень на рукояти.
