Сказав это, «истинная леди» покраснела, припомнив сцену в комнате Майкла.
– Впрочем, если ты хочешь, папа, я верну Майклу его подарок, – скромно потупившись, произнесла Ева, на что Барнет возразил с излишней поспешностью. А что? Нравится Майклу сорить деньгами, это его дело! Кто бы ни был против, но только не он, Джереми.
– Лучше уж я буду носить эти вещи, чем его красотки, – презрительно бросила Ева.
Барнет с гордостью посмотрел на свое дитя – кажется, дочь обещала со временем стать такой же экономной, как и он сам. Умом и образованием она его уже превзошла.
Миссис Томсон была настроена к девочке более критично.
– Если бы Майкл знал, какие ты номера откалываешь в школе и какие оценки получаешь, он тебе ничего бы не подарил. Вспомни, какое письмо мы получили от твоей директрисы.
– А что директриса? Папа, она меня не любит и придирается по пустякам. И потом, по математике, литературе и французскому я занимаюсь лучше всех.
– А по географии?
– А что по географии?
– А кто заявил на уроке географии, что Египет находится в Европе? Даже я знаю, что он расположен в Америке, – гордо заявила домоправительница
– И не в Америке, а в Африке, – возмутился Барнет. – Это наша колония, мы там построили канал, об этом все газеты писали.
Миссис Томсон и Ева переглянулись: ни та, ни другая газет не читали. Барнет продолжал ворчать, но Ева прервала его резонным замечанием, что, если ей понадобится плыть в Египет, она обратится в пароходную компанию.
А тетушка недоверчиво заметила:
– Надо спросить у Майкла, он был в Америке, и лучше нас знает, где Египет.
Она зажгла свечи и пригласила отца и дочь за стол.
Еще не успели попробовать гуся, как зазвонил дверной колокольчик. Пришел Стив Хэнстед, прикормленный адвокат и ближайший помощник Барнета. Он выполнял деликатное поручение – принес чемодан с деньгами – рождественский подарок от банды. Надо сказать, что Джереми предпочитал наличные, по своей простонародной привычке он не слишком доверял чекам, векселям и другим банковским бумагам. Хэнстед объявил, что идет праздновать в отель, а «ребята» встали на трудовую вахту – праздничная публика более невнимательна, поэтому обчистить карманы в такие дни намного проще.
Барнет отпустил помощника и занялся любимым делом – он пересчитывал деньги.
Ужин подошел к концу, когда миссис Томсон заметила, что Ева украдкой спрятала в угол кусочек восхитительного пудинга.
– И что ты делаешь? – спросила тетушка. – Зачем ты крошишь пирог по углам? Мышей приваживаешь?
Застигнутая врасплох Ева вздрогнула.
– Тетя, не сердитесь. Такой вкуснятиной соблазнятся даже мыши.
– Только мышей нам не хватает, – вздохнула миссис Томсон.
Ева решила, что самое время подлизнуться к тетушке. Она обняла ее и пророкотала нежно:
– Не сердитесь, дорогая тетушка. Это для Милли. Она ведь домашний хищник, поэтому хотя бы раз в неделю должна питаться свежим мясом.
– Как будто я у мясника беру несвежее, – обиделась домоправительница.
– Ну конечно же свежее, – перебила ее девочка, – Но Милли для полного здоровья должна иногда помышковать.
– Что? – не поняла тетя.
– Ну. Поохотиться за мышами. Вот я их и приманиваю на рождественский пудинг.
Миссис Томсон засмеялась:
– Дорогая, я боюсь, что ты сама будешь мышковать, вместо Милли. Посуди, какая из нее охотница, ей и так все подано на тарелочке. Да еще и норовит стянуть что-нибудь с кухни.
Вскоре Ева ушла в свою комнату, унося на руках негодницу Милли. Праздник закончился, пора ложиться спать.
