Тайна без точки - страница 15

– Отдай сына! – трясла она «власть» за грудки. Клебанов побледнел. Он не защищался, он даже рук не поднял. Обессилев, заплакала женщина и обреченно пошла из зала, едва перетаскивая свои тяжелые ноги в стертых домашних тапочках. На этой гневной материнской ноте закончилось собрание.

До вечера никто не расходился. Возле Дома офицеров стоял смутногудящий кордон родственников. Это был ровный полукруг, не менявший очертаний. Как оказалось, ждали не напрасно.

В 20 часов приехал Президент страны. Он сразу же направился к Ирине Лячиной. Никто не знал, будет ли встреча. Передавали друг другу Требования к Президенту, последним пунктом которых стояло: «Предать суду маршала Сергеева И.Д., Попова В.А., Моцака М.В.»

Приехавшая позднее Лячина сделала приписку: «Не согласна с последним пунктом».

В 21.15 Президент в черном костюме и черной рубашке без галстука стремительно вошел в зал местного Дома офицеров.

В зал пускали всех, и, наверное, народу бы собралось больше, если бы видяевцы знали о его приезде. На входе дюжие, незнакомые мне ребята, предупреждали, чтобы мы не делали резких движений, вот и все меры безопасности. Зал дома офицеров был полон, люди стояли в проходах, за журналистами охотились, записи вести не давали, я записывала открыто, мне никто ничего не говорил.

В прессе потом появились статьи об этой встрече и даже стенограмма. Понятно, что стенограмма выступления Путина, безусловно, велась, но почему та стенограмма, что появилась в некоторых СМИ, не отражает действительности? Судя по всему, журналистов там все-таки не осталось, а сведения почерпнуты из опросов жителей. Об этом говорят детали разного характера, например, одежда Президента, непоследовательность, передергивание ответов.

– У нас планировалась встреча в штабе флота в Североморске, – начал Президент. – Но я ее отменил.

– Ближе к делу! – крикнули из зала.

– Я буду говорить громче, – Путин держался хладнокровно, говорил негромко.

– Мы видели в дивизии ваши портреты, – крикнули из зала. – Эти мальчики проголосовали за вас, и они верили вам! Вам не стыдно смотреть нам в глаза?

– Мы подготовим постановление правительства и с каждым членом семьи погибшего экипажа будет проведена работа.

– Немедленно отмените траур! – перебили его из зала.

– Что касается траура, то я такой же несведущий человек в этой области, и моя информация зависит от военных…

По залу гул. Путин ждет, когда шум утихнет и продолжает:

– Что касается траура, то я, как и вы, надеялся и надеюсь до последнего на чудо. Но есть точно установленный факт: люди погибли. Я говорю о людях, которые погибли точно. Такие в лодке, безусловно, есть. По ним этот траур. Но это не значит, что мы должны все бросить.

– Когда прекратятся эти трагедии? – выкрик из зала.

– Что касается того, сколько еще трагедий будет, то скажу. Трагедии в море были всегда, в том числе и тогда, когда нам казалось, что мы живем в очень успешной стране. И тогда трудно было представить, что все произойдет именно так. У нас флот находится в трудном положении. У нас вся страна находится в трудном положении. Мы должны иметь армию в более лучшем техническом оснащении, у нас должен быть другой флот, может быть, меньше подводных лодок, но более технически оснащенных. Это все должно быть!

– А вы знаете, что народ был собран с двух экипажей? Народу не хватает, а вы сокращаете?

Путин резко: – Надо, чтобы был один экипаж, но он должен быть хорошо обученным.