Тайна болезни и смерти Пушкина - страница 38

Как видим, ни до женитьбы, ни после Пушкин не посвятил своей «Мадонне» ни одного лирического произведения, рождавшегося на фоне страстной любви, которая напрочь отсутствовала, по крайней мере, со стороны Натальи Николаевны. Брак по расчету, который соединил этих совершенно разных людей, не мог возбудить у Пушкина лирического настроения и «поэзия» их отношений подменилась скучной прозой эпистолярного жанра справедливости ради, необходимо отметить, что письма самого Пушкина к Наталье Николаевне «скучными» назвать никак нельзя.

Возразят, что «расчет» мог быть лишь со стороны невесты, вернее ее матери Гончаровой Натальи Ивановны, которая лишь для видимости препятствовала этому неравному браку, но не со стороны Пушкина! Конечно, «жених» не на шутку влюбился практически в ребенка (Натали было 16 лет, когда он впервые ее увидел), но эта влюбленность со временем прошла бы, как и все предыдущие, если бы Наталья Ивановна не подогревала ее своим неадекватным поведением: отказами, фактически оскорблениями и проч.

Художник Михаил Иванович Железнов (1825–1891), будучи учеником великого художника Карла Павловича Брюллова (12.12.1799–12.06.1852), оставил воспоминания о своем учителе, среди которых есть весьма интересный фрагмент, касающийся взаимоотношений великого художника с великим поэтом. Пушкин высоко ценил талант художника, уговаривал его переехать в Петербург, желая, в частности, заказать ему портрет Натальи Николаевны. Брюллов, в свою очередь, возмущался тем, что Пушкина не выпускают за границу. М.И. Железнов в своих воспоминаниях, в частности, отразил этот момент: «Брюллов не мог равнодушно вспоминать, что Пушкин не был за границей, и при мне сказал г. Левшину[46], генералу с двумя звездами: «Соблюдение пустых форм всегда предпочитают самому делу. Академия, например, каждый год бросает деньги на отправку за границу живописцев, скульпторов, архитекторов, зная наперед, что из них ничего не выйдет. Формула отправки за границу считается необходимою, и против нее нельзя заикнуться, а для развития настоящего таланта никто ничего не сделает. Пример налицо – Пушкин. Что он был талант – это все знали, здравый смысл подсказывал, что его непременно следовало отправить за границу, а… ему-то и не удалось там побывать, и только потому, что его талант был всеми признан.

Вскоре после того как я приехал в Петербург, вечером, ко мне пришел Пушкин и звал к себе ужинать. Я был не в духе, не хотел идти и долго отказывался, но он меня переупрямил и утащил с собой. Дети Пушкина уже спали, он их будил и выносил ко мне поодиночке на руках. Не шло это к нему, было грустно, рисовало передо мною картину натянутого семейного счастья, и я его спросил: «На кой черт ты женился?» Он мне отвечал: «Я хотел ехать за границу – меня не пустили, я попал в такое положение, что не знал, что мне делать, – и женился»[47].

Не удалось Пушкину «убежать» от своего «счастья», которое ожидало его после женитьбы, не смог он «разорвать «оковы любви». Так родилось его знаменитое стихотворение «Поедем, я готов; куда бы вы, друзья…»