После ванной она смыла с себя мыло чистой ледяной водой. Кожа её побледнела. Вода стекала по керамической плитке в угол, где притаился слив. Потом – долго растирала себя хлопковым полотенцем. Натёрла кожу кремом. Осмотрела свою фигуру в огромном зеркале, где отражалась помещение. Повертелась и так, и эдак, принимая эффектные позы.
– Хороша… – похвалила она сама себя. – Такая красота, и прячется.
В этот момент ей хотелось, чтобы её любили. Восторгались. Чтобы мужчины выстроились в очередь и дрались за право ласкать её тело. Убивали друг друга! А она – могла бы забрать энергию у всех них.
– Ах, мечты, мечты… – вздохнула ведьма.
После ванной пришлось одеваться. В свою последнюю поездку в Париж она приобрела роскошное бельё. Кружевные трусики, которые прикрывали лишь самые лакомые части её тела. Аккуратный бюстгальтер, что подчёркивал грудь. Накинула шёлковый халатик, что ещё больше огранял красоту. Жаль только, ценить её было некому.
Когда она спустилась в столовую, слуги уже разбежались и спрятались. Отчего-то они боялись хозяйку. Завтрак стоял на столе. Она подняла металлическую крышку и вдохнула аромат свежайшего омлета. Живых кур для яиц держали тут же, в подвале подсобного помещения.
– Никитична! – прокричала Алиса. – Ко мне.
Экономка вышла в столовую. Как и всегда, смотрела в пол. Нестарая ещё женщина. Что о ней известно? Почти ничего. Хочет ли она что-либо узнать? Совсем нет.
– Распорядись о водителе в ближайший час, – потребовала она. – И ещё… Подарочек папеньке организован?
– Конечно, хозяйка, – ответила Никитична. – Давеча доставлена шкатулочка. Желаете осмотреть?
– Нет, – покачала головой девушка. – У папеньки и гляну.
После завтрака Алиса вновь поднялась в свою спальню, прошла в гардероб. Там было так много нарядов, что любая модница бы душу продала даже за половину из них. На двух стенах – зеркала в пол, чтобы она могла любоваться собой, пока одевается. Сбросила халатик. Вновь оценила роскошное тело, облачённое в великолепное нижнее бельё. Обдала шею и запястья духами.
И принялась одеваться. Длинное чёрное платье. Плотные чулки. Шаль, что скрывала шею. Волосы собрала в плотный хвост. Нанесла аккуратный макияж, что делал её похожей на гимназистку. Надела неброские серебряные серёжки, фамильное кольцо. Посмотрела на себя в зеркала. Ни дать, ни взять – скромная студентка. Учёная, коей она являлась.
Водитель уже прогрел её чёрный «Мерседес». Не лично её, арендованный. Села на заднее сиденье, что напоминало кожаный диван. Мимо них проносилась Москва. Автомобиль летел по дворянской полосе.
Дорогу нельзя назвать загруженной. У папеньки – роскошный особняк в самом сердце города. Папенька – большой человек, имперский министр. Потомственный дворянин. Как он гордился своей дочерью! Папенька – антимаг.
Глава 9. Московский спринт
Фёдора разбудил звон. Телефон. Он уснул прямо за своим столом! Немудрено задремать в кресле, которое создал по твоим меркам еврейский мебельщик. Умеют, иудеевы сыны, умеют. Даже после нескольких часов сидения в таком кресле не болела ни поясница, ни спина. Лучше было только у Цискаридзе.
У того – японская разработка. Умное кресло умело делать массаж спины и плечевой зоны по нажатию кнопки. Правда, на такую диковинку Иванов смотрел с опаской. А если короткое замыкание? Покуда будет тебя трясти от электричества, друзья сочтут происходящее за массаж. Телефон не прекращал звонить. Иванов разлепил глаза.
