–Да, 12 августа, когда Волынский полк прибыл на перевал и сразу атаковал турок. Сражался героически, как его отец в Севастополе, получил две раны. Спасти его в полевых условиях не смогли.
Оба замолчали на несколько секунд.
–Ужасная потеря для матери. Единственный сын… Конечно, это ее подкосило, – Адлерберг вздохнул совсем по-стариковски.
–Вы правы. Моя невестка не отличалась завидным здоровьем и после этой трагедии прожила недолго. Так вот я унаследовал всё фамильное достояние, которым ныне приходится заниматься. Впрочем, вы в курсе, – Платонов сохранял бесстрастный вид.
Граф еще раз глубоко вздохнул.
–Я и тогда сомневался в необходимости военного вмешательства, но сейчас твердо уверен, что была допущена ошибка. Возможно, хватило бы одной демонстрации наших сил. К сожалению мы, ближайшие советники, не убедили в этом государя.
При упоминании о покойном монархе и друге глаза Александра Владимировича подозрительно заблестели.
–Все понесли непоправимые потери. Однако жизнь продолжается, надо следовать своему предназначению, – мягко произнес Григорий Денисович.
Хозяин дома батистовым платком вытер слезу и кивнул в знак согласия.
–Всегда восхищался вашим самообладанием.
–Но вы ведь пригласили меня поговорить о каком-то деле, не так ли?
–Так, и это дело не дает мне покоя.
Услыхав слова Адлерберга, Платонов принял сосредоточенное положение в кресле.
–Приказывать вам я больше не могу, поэтому просто попрошу разобраться. Сможете поехать в Париж?
–В Париж? – переспросил статский советник в отставке.
–Вас это удивило?
–Скорее пробудило дополнительное любопытство.
Александр Владимирович метнул цепкий взгляд на бывшего служащего отделения по инспекторской и церемониальной частям.
–Интуиция мне нашептывает, что вы не утратили хватку. Итак, слушайте…
Граф Адлерберг изложил суть дела по памяти, не сверяясь ни с какими бумагами. Как сообщил ему на днях один надежный человек, в российское посольство во Франции пожаловал некто. Как звали анонима, он не сумел выяснить. Зато узнал, что неизвестный добился аудиенции у посла и рассказал ему следующее. Якобы в Париже готовится публикация книги об убиенном императоре Александре, основанной на его письмах к Екатерине Михайловне Юрьевской, в девичестве Долгоруковой. Имена издателя и автора тоже неведомы, но доноситель пришел не с пустыми руками. В подтверждение своих слов он принес и отдал в руки послу подлинную записку безвременно почившего государя, семь лет назад адресованную его возлюбленной.
Естественно, граф Орлов безотлагательно поставил в известность императора здравствующего. С кем тот, в свою очередь, обсуждал этот вопрос и к какому выводу пришел, Адлерберг не знает. Именно поэтому Александр Владимирович обеспокоен. Приобретенный с годами опыт и знание людей, ныне дающих советы государю, подталкивают к нехорошим предположениям. Дай Бог, конечно, чтобы он, граф Адлерберг, заблуждался.
–Аноним здесь, в Петербурге? – спросил Платонов.
–Нет, оставлен в Париже.
–Обязался доносить далее?
–Видимо, да.
–И он клялся, что ничего не знает об издателе? Откуда в таком случае взял записку?
–Он знает того, кто, по его словам, платит издателю, – сказал бывший министр двора.
–Уже лучше. Кто же это?
–Некий биржевой спекулянт Рыльский.
Григорий Денисович только хмыкнул.
–Тоже знаете его?
–Постольку-поскольку. Хотя до сего дня был убежден в том, что он далек от политических интриг, – ответил Григорий Денисович.
