Войс оборачивается.
– Какой же ты идиот, Алекс!
Мы по-братски обнимаемся, забывая об обидах. Уолтон дурак, я умом не блещу. Тандем, как никак. Мы нужны друг другу.
– Что насчет Маккензи?
– Надо убираться.
– Логично. Но я не об этом. Ты за что его так?
Понимаю ошарашенность Войса. Уолтона не было десять минут, а я успел проехаться по роже Киллиана. Друг всегда завидовал моей уравновешенности. Годы заездов научили сдерживать напряжение внутри, но сегодня исключение.
Алика
Киллиан тебя больше не тронет.
Мои руки дрожат.
– Катрина, ущипни меня!
Сестра слабо щипает, перед этим задав тупой вопрос: «Зачем». Я его игнорирую, а она делает то, о чем я прошу.
– Сильнее!
Младшая выполняет мою просьбу.
– Ауч!
– Что произошло?
Одной рукой я прячу телефон за спиной, другой выпроваживаю Катрину из своей комнаты. Предсказуемо: сестра сопротивляется.
– У меня важный разговор с Джес. Давай, иди.
– Нет. Мне интересно. Звони ей.
– Такие разговоры не для маленьких девочек.
Катрина складывает худые руки на груди и не двигается с места.
– Думаешь, я не знаю, что такое секс? – Вот это смелое заявление!
– Определенно знаешь. Ты же произнесла слово. Иди-иди.
– Алика! – Вскрикивает она, когда мой телефон летит на кровать, и я принимаюсь за нее. – Нет! Я не уйду!
Написал парень, который мне нравится. Я выпровожу Катрину без зазрения совести и глазом не моргну! Сегодня моя ночь будет посвящена Алексу. Ежедневных пересечений с сестрой мне хватает. К тому же, я пока не готова говорить младшей о Каррасе. Мало ли, еще отцу разболтает.
– Ну, пожалуйста! – От бессилия стонет она.
– Я все тебе расскажу. Обещаю, но позже.
В этот раз Катрина легко сдается. Я захлопываю дверь, но не запираюсь.
В нашей семье есть дурацкое правило – никаких замков на ночь. И ввели его с сентября из-за моих активно-начавшихся вечерних прогулок с Джес. Подозреваю, отец опасается, что я начну водить домой парней. А это чушь высшей марки! Во-первых, у нас на входе охрана. Во-вторых, я ни разу в жизни ни с кем даже не целовалась. Неужели он думает, что я способна привести кого-то в свою постель. Мой максимум – представлять подобное в мечтах.
– Да, Джес. – Шепчу, сама того не понимая.
– Он тебе написал?
Я закусываю губу и от счастья падаю в мягкие простыни, пахнущие печением с шоколадом – моим запахом, мной. Шелк простыней окутывает мою кожу. В блаженстве я закрываю глаза и произношу заветное:
– Да.
Алекс Каррас написал мне.
Думаю об этом и не верю своему счастью. Тереблю нежное кружево розовой пижамы в ожидании ответа подруги. Гост молчит, а я не осмеливаюсь на вопрос. Молчание мне кажется идеальным. Каррас – моя отчасти сбывшаяся мечта.
Я всегда боялась думать об Алексе. Он был под запретом из-за своей фамилии, из-за отношений между нашими семьями, которые вдребезги разбивают каждую из моих фантазий. А сегодня… Каррас ведь первый подошел ко мне. Первый отыскал мой номер и написал.
– Алика, ты меня слышишь?
– А?
– Что было на вечеринке?
Ох! Не хотелось бы вспоминать о Маккензи и его дрянных руках, но ради Джес прокручиваю детали вечера. Когда заканчиваю свой подробный рассказ, слышу на том проводе совсем не то, что ожидаю. Где же визг, писк, бурная реакция подруги?
Сухость в голове Гост понижает градус моего настроения:
– Может, ему просто нужен был Килл?
Джес серьезно?
– И поэтому он написал мне… – Я перечитываю сообщение, чтобы до нее наконец дошло.
