– Федор Семёнович жил здесь уже тогда, – медленно произнёс он. – Он рассказывал, что помогал прокладывать трубы, работал с бригадой монтажников. Ещё был Николай Иванович, но он умер лет пять назад. Анатолий Петрович тоже участвовал, но он переехал в город после выхода на пенсию.
– А кто ещё мог знать об этой системе? – настойчиво спросил Сергей.
– Председатели товарищества всегда имели доступ к техническим документам, – ответил Иван Петрович. – Галина Николаевна в должности уже семь лет, до неё был Виктор Степанович, а ещё раньше – Михаил Андреевич.
Они продолжали работать, систематически фотографируя найденные документы на телефон Сергея и составляя подробные каталоги. Иван Петрович чувствовал, как его ум, отточенный годами работы с цифрами и документами, с наслаждением погружается в знакомый процесс анализа и систематизации.
– Иван Петрович, – осторожно начал Сергей, откладывая очередную папку, – я должен вам кое-что сказать. Это касается Зинаиды Михайловны.
Голос молодого человека изменился, стал более напряжённым и неуверенным. Иван Петрович поднял голову от документов и посмотрел на него внимательно.
– Что именно? – спросил он, внезапно почувствовав, как холодок пробегает по спине.
Сергей нервно поправил очки и отвернулся к стене, явно избегая прямого взгляда.
– Вчера вечером я возвращался из города на автобусе. Выходил на остановке у въезда в товарищество и увидел… увидел её возле дорогой машины. Она разговаривала с каким-то мужчиной в дорогом костюме.
Сердце Ивана Петровича словно пропустило удар. Он медленно положил ручку на стол и повернулся к Сергею всем корпусом.
– Опиши этого мужчину, – попросил он, стараясь сохранить спокойствие в голосе.
– Высокий, хорошо одетый, около пятидесяти лет. Машина была чёрная, явно очень дорогая, с номерами… – Сергей замялся, – с номерами, которые я запомнил. Я подумал тогда, что это может быть важно.
– И что ты видел дальше? – голос Ивана Петровича стал почти шёпотом.
– Они стояли очень близко друг к другу. Она наклонилась к окну машины, как будто что-то обсуждала с этим человеком. Потом он протянул ей что-то… конверт, кажется. Она взяла его и быстро спрятала в сумку.
Мир вокруг Ивана Петровича словно закачался. Руки затряслись, а в горле пересохло. Женщина, которой он начал доверять, единственная, кто проявил к нему сочувствие в эти тяжёлые дни, оказалась… чем? Шпионкой? Предательницей?
– Ты уверен, что это была Зинаида Михайловна? – спросил он, цепляясь за последнюю надежду.
– Абсолютно уверен, – кивнул Сергей. – Я хорошо её знаю, она дружила с моей мамой. И ещё… – он помолчал, – она оглядывалась по сторонам, словно боялась, что кто-то увидит.
Иван Петрович опустился на старый деревянный ящик, чувствуя, как подкашиваются ноги. Все его подозрения относительно Зинаиды, которые он пытался отогнать, вдруг получили подтверждение. Её странное поведение на собрании, когда она демонстративно отсела от него, её неловкость при последующих встречах – всё это теперь приобретало зловещий смысл.
– Значит, она работает на Степанова, – тихо произнёс он, больше констатируя факт, чем выражая удивление. – Следит за мной, докладывает ему о моих действиях.
– Может быть, всё не так однозначно? – попытался утешить его Сергей. – Возможно, у неё были какие-то другие причины встретиться с этим человеком.
Но Иван Петрович уже не слушал. В его голове с болезненной ясностью выстраивалась картина обмана. Зинаида знала о его планах осмотреть места отравления, знала о его подозрениях относительно Степанова. Возможно, именно её информация помогла настоящему преступнику скрыть следы или подготовиться к новым ударам.
