Каждый рассказ добавлял новые детали в общую картину. Загрязнение было повсеместным и одновременным, что указывало на проблему в центральной системе водоснабжения, а не на локальные неисправности. Иван Петрович методично заполнял страницы блокнота, создавая подробную карту бедствия, охватившего их маленький мир.
«Иван Петрович! Иван Петрович, помогите!» – отчаянный крик заставил его резко обернуться. Через свой участок к нему бежала Зинаида Михайловна, и вид у нее был такой растерянный и испуганный, что сердце его невольно сжалось от сочувствия.
Она была в старой белой футболке и джинсах, явно поспешно натянутых поверх домашней одежды. Футболка промокла насквозь и облепила ее фигуру, но Зинаида, казалось, не замечала этого в своем отчаянии. Ее обычно аккуратно уложенные волосы растрепались, на лице не было ни капли косметики, что делало ее моложе и беззащитнее. Она размахивала руками, указывая в сторону своего дома, и в ее голосе звучала настоящая паника.
«У меня подвал затопило! Эта гадость лезет из всех труб! Я не знаю, что делать!» – она остановилась перед ним, тяжело дыша, и он почувствовал сложную смесь эмоций, которая заставила его смутиться.
Присутствие Зинаиды всегда вызывало у него противоречивые чувства. С одной стороны, она была просто соседкой, женщиной, с которой он вежливо здоровался и иногда обсуждал дачные дела. С другой стороны, что-то в ее взгляде, в том, как она иногда задерживала на нем глаза, заставляло его чувствовать себя не просто вдовцом, потерявшим сына, а мужчиной. Это пробуждало в нем чувство вины перед памятью жены и сына, смешанное с давно забытым волнением.
Сейчас, глядя на ее мокрую футболку, прилипшую к телу, он почувствовал предательскую волну желания, которая смешалась с болью от вида погибших растений и создала такой коктейль эмоций, что он едва сдержался, чтобы не застонать вслух.
«Зинаида Михайловна, не волнуйтесь, мы разберемся,» – сказал он, стараясь говорить спокойно и деловито. «Расскажите подробнее, что именно происходит у вас дома.»
«Ночью я услышала странные звуки из подвала – будто вода журчит, но как-то не так. А утром спустилась и увидела… там везде эта коричневая жижа! Она поднимается через дренажную систему, заливает все мои заготовки, инструменты…» – ее голос дрожал, и Иван Петрович увидел, что она на грани слез.
Он закрыл блокнот и решительно направился к ее дому: «Покажите, я посмотрю, что можно сделать.»
Подвал Зинаиды действительно представлял собой печальное зрелище. Коричневая жидкость поднималась из нескольких дренажных отверстий в полу, образуя зловонное озеро глубиной в несколько сантиметров. Банки с консервированными овощами плавали в этой грязи, деревянные полки потемнели от сырости, а воздух был настолько спертым и отвратительным, что дышать можно было только через платок.
«Это дренажная система,» – пробормотал Иван Петрович, изучая конструкцию подвала. «Загрязнение поднимается снизу, из общей канализационной системы СНТ. Это означает, что проблема гораздо серьезнее, чем простое загрязнение водопровода.»
Зинаида стояла рядом с ним на верхней ступеньке, и он чувствовал тепло ее тела, запах ее духов, смешанный с запахом испуга и влажности. Когда она наклонилась, чтобы лучше рассмотреть затопленный пол, ее рука случайно коснулась его плеча, и он ощутил знакомый укол желания, от которого становилось еще труднее дышать в спертом воздухе подвала.
