Мужчина, словно прочитав ее мысли, коснулся пальцами простыни, чуть вскинул бровь, но ничего не сказал. Вот ведь балда, вдруг он что-нибудь заподозрил?! Вдруг...
Он скинул куртку...
Потом взялся за пуговицы рубашки.
Дениз, не дыша, наблюдала за ним, зачарованная открывшимся зрелищем его поджарого тела в распахнувшейся, а после полностью снятой рубашки. У ее спутника было красивое тело с литыми мышцами, и смотреть на него было приятно. Когда же мужчина совершенно бесстыдно избавился от штанов и, откинув край одеяла, забрался в постель, девушка отмерла, глянув на гору одежды, брошенную на пол.
Где же нож?
Куда он спрятал его?
– Так и будешь стоять? – улыбнулся мужчина. – Иди ко мне.
Можно было поднять его вещи, сказать, что их следует аккуратно сложить и тем самым осмотреть их, ощупать, но Дениз просто скинула плащ и начала раздеваться. Не потому что хотела коснуться его белых, будто тонкая паутина волос и ощутить длинные, музыкальные пальцы на собственной коже... Не потому, что его синие, как грозовое небо, глаза будто бросали ей вызов.
Она хотела понять, именно что понять, как он делает это...
И под этим отнюдь не подразумевались его мужские таланты в соблазнении женщин.
Она шагнула к нему, избавившись от одежды.
Ее потряхивало от нервов и напряжения...
– Ты все же замерзла. – Незнакомец взял ее руку и нежно поцеловал в центр ладони. – Иди ко мне. – Он потянул ее на себя, и Дениз оказалась в коконе его рук, укутавших ее в одеяло. – Ты будто боишься меня, – заметил вскользь, опалив теплым дыханием кожу щеки. – Для девицы твоей профессии это странно...
– Я не боюсь, – как можно тверже отозвалась Дениз, хотя скользящая по спине обжигающая ладонь будто до кости прожигала. – А вы, по всему, хорошо разбираетесь в шлюхах?
Они глядели друг другу в глаза, так близко, что в зрачках друг у друга могли видеть отражение собственных лиц.
– Не сказал бы, но ты немного зажатая... Я не нравлюсь тебе?
– А это имеет значение?
– Для меня, да.
Неожиданно показалось забавным вести разговор по душам, сидя полностью обнаженной на коленях у монстра. Дениз улыбнулась... Улыбка эта не была доброй, скорее насмешливо- издевательской. Что она делает вообще? Совершенно лишилась рассудка?
И стоило подумать об этом, как губы сами потянулись к губам, а зубы клацнули, соприкоснувшись, и Дениз ощутила вкус крови из случайно разбитой губы...
– Все-таки нравлюсь, – хмыкнул любовник, облизнув с губы кровь и опрокинув ее на постель.
– Я просто делаю свое дело... Ради денег.
– Ты даже цену мне не назвала.
– А вы не спросили... значит, в средствах не стеснены. И заплатите сполна!
Наверное, это прозвучало угрозой, вот только мужчина нисколько не испугался: снова припал к ней губами, сводя с ума умелыми ласками. Она стенала, брыкалась под ним, скорее сражаясь, чем занимаясь любовью, и все-таки плавилась от желания, дикой, безудержной страсти, порождаемой каждым прикосновением его пальцев и губ. И жадно вбирала в себя его тело, когда его торс прижимался к ее, а волна белых волос скользя, занавешивала лицо, отделяя обоих от внешнего мира.
И заставляя кричать в исступлении...
Ничего более грешного, болезненно-сладостного с Дениз не случалось долгие годы... Она царапалась и кусалась, не в силах насытиться человеком, с которым только что познакомилась, но которого ненавидела и желала увидеть на виселице третий месяц подряд. И который целовал ее так, словно она единственная на свете...
