Задержав мою ладонь, он спросил:
– Вы еще не решили принять мое предложение? Служить Империи почетно для любого дворянина.
– Если я надумаю, вы узнаете об этом первым, – улыбнулся я. – До свидания, Никита Михайлович.
– До свидания, господин Тайновидец, – ответил Зотов.
Развернулся и решительно зашагал обратно к особняку графа Толубеева.
Я проводил его взглядом и пошел наискось через площадь к распахнутым воротам Императорского магического лицея.
Храм Путей был воплощенной магией. Чтобы его создать, применялись мощные магические накопители. Внеранговая магия, для использования которой требовалось особое разрешение императора.
До Смуты у каждого сильного рода был свой Храм Путей. Но после запрета высокоранговой магии войти в храм и получить Путь могли только выпускники магических академий. И лишь те из них, кто перед этим принес клятву верности императорской династии.
Слишком сильным становился маг, получивший Путь.
Путь – это важная подсказка. Магия сама советовала магу, как лучше развивать магический Дар. Идя по своему Пути, маг быстрее достигал вершин мастерства.
Чаще всего магу выпадал один из четырех путей.
Путь Боя, символом которого был Меч.
Путь Служения – его обозначал Скипетр.
Путь Созидания – знак Молот.
Путь Торговли – Монета.
Но иногда магия предлагала уникальный Путь – как это случилось со мной.
*****
На стоянке рядом с лицеем было тесно от мобилей. Многие машины вышли из мастерских, принадлежащих нашему роду. Так что я разглядывал мобили с любопытством, а отчасти – и по-хозяйски. Интересно, на котором из них приехал дед?
Ага, вот он! С низким кузовом темно-вишневого цвета, с большими колесами. На дверце красовался герб рода Воронцовых, а на широком капоте – серебряная фигурка ворона.
Красавец!
Игорь Владимирович обожал лично обкатывать новые модели мобилей. И платил хорошие деньги мастерам, которые изобретали все новые и новые конструкции.
По словам деда, такие вложения окупались многократно. Мобили из наших мастерских разъезжались во все концы Империи. И в другие страны тоже – на мобилях стояли мощные магические накопители, которых хватало на несколько лет.
Я с улыбкой подумал, что деду просто нравится развлекаться с новыми игрушками. В молодости он был лихим гонщиком и летал по улицам столицы так, что пыль поднималась до самых крыш.
– Александр Васильевич! – окликнул меня служитель лицея. Он стоял возле ворот, нетерпеливо крутя головой по сторонам. Седая шевелюра служителя напоминала пух одуванчика. И сам он был как одуванчик – невысокий, худой, в зеленой ливрее. На добродушном лице – удивленное выражение.
– Игнат! – обрадовался я.
Когда мы с Севой Пожарским жили в крохотной квартирке в спальном корпусе лицея, Игнат приносил нам завтраки. Будил к началу занятий, ругал за самовольные ночные отлучки, чистил одежду, которая частенько пачкалась в стычках с учениками других магических академий.
И никогда не докладывал о наших проделках директору лицея, нарушая этим свои прямые обязанности.
Мы не виделись ровно год, с того самого дня, когда я получил уникальный Путь и стал выпускником магического лицея.
– Здравствуй, – сказал я, дружески обнимая Игната. – Как ты поживаешь?
– Все по-прежнему, Александр Васильевич, – охотно ответил Игнат. – А, стало быть, хорошо. А вы, гляжу, похорошели. И глаза блестят. Позавтракать-то не успели сегодня?
Он многозначительно покосился на рогалик, который я держал в руке.
