Я выронила несколько листков, а остальные просто бросила на стол. Словно это были ядовитые змеи.
Черт, я все-таки его разбудила.
Или он прикидывался с самого начала?
Мирон сел на диване, потянулся, потер лицо.
- Понравилось? - спросил он.
- Ч-что именно? - прозаикалась я, чувствуя себя снова наивной студенткой.
- Шпионить.
Мир хитро смотрел на меня заспанными глазами снизу вверх. Я сглотнула, вспоминая, как вчера мы были в такой же позиции. Вернее, на тех же уровнях. Позиция точно была другая. Вчера у меня хватало смелости наблюдать за ним, а сегодня так и тянет спрятать глаза. Мои щеки горели.
Я не придумала ничего умнее, как пойти на кухню, говоря:
- Это ты остался в моем доме, как шпион какой-то. Так что нечего валить с больной головы на здоровую.
Я заняла взрослую и зрелую позицию. Решила все отрицать и скорее избавиться от Мирона.
- Я тебя в гости не приглашала. Выход найдёшь. Всего хорошего.
Разумеется, он игнорировал мои пожелания. Кто бы сомневался.
Мирон прошел за мной на кухню и сел за стол. Только сейчас я заметила, что он сменил смокинг и рубашку на свободные домашние брюки и футболку.
- Шарился по вещам, пока я спала? - продолжала я нападать.
- Это мои вещи, - невозмутимо ответил Мир. - Спасибо, что сохранили все в моей комнате.
Я фыркнула и стала возиться с кофеваркой.
- Как будто у нас был выбор.
- Был. Могли все выкинуть и устроить там спортзал. Вы же сделали погреб из моей студии. А Степа, кажется, продал вещи родителей.
- Он отдал все на благотворительность. Они ведь умерли, Мир, - напомнила я.
- Разве я не умер для тебя тоже?
Боль кольнула острой иглой в сердце.
- Не для Степы, - сказала я.
Мирон вздохнул и уронил голову на руки. Я наблюдала за ним краем глаза, пока заправляла зерна в кофемашину. Он потянул себя за волосы и как будто взбодрился от этого странного ритуала.
Его боль было несложно понять и почувствовать. Он держал себя в руках, но я прекрасно знала, как ему плохо. Мир чуть не умер сам, когда потерял родителей. Теперь он потерял всех, кого любил. Я ужасно хотела его обнять, но гордость не позволяла быть милосердной.
К тому же я знала, что тогда и мне будет хорошо. А это очень большая роскошь. Чувствовать себя хорошо непозволительно рядом с Мироном.
- Можно мне тоже кофе? - спросил он бодро.
На этот жест доброй воли я была согласна. Но не смогла побороть язвительность и сказала:
- Нельзя, Мирон. Но ты все равно не оставишь меня в покое. Так что какая разница…
Я достала вторую чашку.
- Ты почти милая, - усмехнулся он.
Я снова тайком посмотрела на него. Мирон сидел теперь, опершись щекой на кулак, и следил за мной во все глаза. Он уж точно не стеснялся пялиться. Наглый засранец.
- А что на завтрак? - спросил Мир.
- Ничего. Я хочу кофе и сок.
- Ты посадишь себе желудок, Крис. Так нельзя.
- Я тебя спросить забыла. Мне ничего не полезет в рот, а взбодриться хочется.
- Похмелье? - догадался гребаный Пуаро.
Я промычала вроде бы утвердительно и нырнула в холодильник за соком.
- Ох, нет. Прекрати это дерьмо, - возмутился Мир.
Он встал из-за стола, в секунду оказался рядом и отобрал у меня бутылку с апельсиновым соком.
- Выпей горячей воды, - не постеснялся посоветовать Мирон.
Он взял меня за плечи и отодвинул от холодильника. Я поежилась от его прикосновений. Мирон это заметил и усмехнулся довольно.
Нужно было послать его с особо ценными советами, но я скорее отошла, чтобы вообще не контактировать.
