Рано. Именно в этот самый момент Мирон прекратил вести себя прилично.
- Как давно у тебя не было секса? - спросил он.
Бестактный вопрос застал врасплох. Я как раз сделала глоток и прыснула обратно в чашку.
Я выхватила салфетку и прижала к лицу. Промокнуть пришлось не только губы, но и нос, щеки, подбородок. Я всю себя оплевала.
- Это не твое дело, - зашипела я через салфетку.
Само собой, моя реакция Мирона не остановила, а раззадорила.
Он бросил в рот ломтик огурца, хрустко прожевал и стал рассуждать вслух.
- Похоже, что давно, Крис. Весьма давно.
Мои щеки пылали, и горячий кофе не имел отношения к повышению температуры в моем организме, да и на кухне в целом.
- Прекрати! - процедила я сквозь зубы. - Все, что случилось вчера, ничего не значит.
Мирон поспешил весело согласиться:
- Разумеется, не значит. Я не настолько наивен, чтобы ждать продолжения. Или второго свидания. Правильно?
- У нас не было свидания.
- Тоже факт. Но почти был секс.
Я ахнула и неожиданно получила радостное известие.
- Почти? - уточнила я. - То есть в спальне ты со мной не….
Я пожевала губу, так и не сумев закончить предложение.
- Нет, я не трахал тебя без сознания, Кристин, - подтвердил Мирон. - Это не вписывается в парадигму моих сексуальных извращений.
- И на том спасибо, - бросила я.
Накал страстей отступил. Я понемногу приходила в себя.
- Пожалуйста, - Мирон продолжал веселиться.
Я думала, что он продолжит нести чушь про себя, но этот говнюк повторил свой безобразный вопрос.
- Так сколько ты не трахалась, Крис? Год?
Я с ужасом поняла, что не могу вспомнить точно. Через секунду до меня дошло нечто более ужасное. Кажется, действительно год у меня не было секса. Я снова вспотела от переживаний, но признаваться не собиралась.
- Какой, к черту, год? Я была замужем за твоим братом, Мирон.
- Ты не знала об аппендиците все это время. Очевидно, что не видела шрам.
Шах и мат.
- Возможно, и Степку голым не видела. Если вы и спали, то делали это бестолково и уныло под одеялом, не глядя друг на друга. Совсем не в твоем стиле, - подытожил Мирон.
Сделав усилие, я отодрала руки от бордового лица и ушла взять сок в холодильнике.
- Меня не волнует твой бред, Мир, - попыталась я сказать трезво и холодно.
А сама пылала так, что в пору было голову в морозилку засовывать, чтобы хоть немного остыть. Я налила себе сок и сделала несколько жадных глотков.
Конечно, Мирона не остановили мои слова. Он продолжал уничтожать меня. К сожалению, факты были безжалостны. Я сама себя загнала в ловушку.
- Ты вчера сама на меня набросилась, - напомнил Мирон. - Я пытался быть джентльменом, просто провожал тебя домой.
- Я была пьяна.
- Но это не помешало тебе кончить.
Я громко поставила стакан на стол. Хотелось разбить его об голову Мирона. Но он об этом то ли не догадывался, то ли игнорировал риски.
- Я едва коснулся тебя и… бум-бах-татарам.
Он изобразил руками взрыв.
- Как в старые добрые времена. Ты вообще кончала со Степой?
Я беспомощно простонала:
- Хватит. Убирайся из моего дома. Я не собираюсь терпеть тебя и твои пошлые вопросы.
- Отдашь мне галерею и портрет? Или судиться будем? - Мирон поднял на меня глаза. В них не было ни капли жалости, ничего, похожего на компромисс.
Слезы потекли по лицу. Прятать их было глупо. Я только стерла влагу со щек и спросила:
- Зачем ты так со мной? Почему ты так со мной опять поступаешь, Мирон? Что я тебе сделала? Ты все время пытаешься закатать меня в асфальт, перемазать грязью и уколоть побольнее. За что, Бероев?
