– Хватит уже нирвану ловить!
Быстро открыл глаза и поймал взгляд давешней белки. Тьфу ты! Не белки, Лиска… или Лиски. В общем, маленького, рыжего, пушистого зверька, покачивающегося сейчас на ветке прямо перед моим носом.
– Выпал ты резко! – сообщил мне Лиск. – Но оно, может, и хорошо! К Аресу тебе сначала надо, а потом уж геройствовать будешь. И магии ты тоже не обучен. Прибили бы тебя, ты бы и пикнуть не успел!
– Не успел бы! – согласился я, выбираясь из колючего кустарника, куда заставила меня спрятаться «не белка» этим утром. – А что означает твоё «выпал»?
– Ну.. Не знаю, как объяснить это тебе. Ты словно перешёл в другую реальность. Реакций никаких не было. Сначала чуть было не выпрыгнул в руки этим громилам, а потом замер и… В общем, выпал!
Вспомнив, как резко выдернул меня голос Сергея из этого, уже кажущегося мне не менее реальным мира, чем тот, в котором я жил всю свою жизнь. Согласно кивнул. Действительно, выпал. Единственное, что было непонятно, как я мог быть сразу в двух местах. А судя по поведению Сергея и по тому, что белочка не сказала «исчез», скорее всего, я был и там, и там. Это странно! В голове промелькнуло видение лежащего на земле избитого мужичка, заставившее меня внимательно прислушаться. Да! В нём всё ещё теплилась жизнь, но сейчас на полянке ни его, ни его могильщиков не было. Вопросительно взглянул на сопровождающего меня в этом мире грызуна.
– Ушли они! – предвосхитила мой вопрос «не белка». – Прикопали его чуток и ушли. Лень им было глубоко закапывать.
Подумал, что надо бы научиться скрывать от этого любопытного животного те мысли, что без конца бродят в моей голове. И эти мысли не помешали мне сорваться с места и, торопясь, начать руками разгребать холмик под осинкой. Почувствовав на себе взгляд, я поднял глаза на прибредшего обратно на поляну медведя.
«Помоги, косолапый!» – кинул ему даже не мысль, просто просьбу, обращённую в образы. Как же хорошо уметь доносить до других свои чаяния и стремления. Этот новый язык, язык природы нравился мне всё больше и больше. Кто бы мог подумать, что без слов, одними только образами можно выразить намного больше, чем обыкновенными человеческими фразами. Стремления души чище и понятнее. И главное, – правдивее.
Медведь рыкнул и загрёб лапой столько земли, сколько я бы своими пальцами убирал намного дольше. Увидев показавшиеся из-под грунта клочья одежды, оттеснил мишку и начал аккуратно освобождать синее от кровоподтёков лицо. Да… Мужик… Совсем юный парень ведь! Наверное, моложе меня. Его так сильно избили, что по лицу невозможно было определить его возраст.
– Пришлый он! – сообщил мне зверёк, видимо, снова решив покопаться в моей голове. – Вот его и отмутузили местные.
– Откуда знаешь? – подул парню в лицо, стараясь убрать с него как можно больше земли. Прикоснуться было страшно. Нос, очевидно, сломан, челюсть вывихнута. Вдоль всего лица свежий, ещё кровоточащий шрам от пореза чем-то очень острым. – Воды бы, и тряпицу какую, чистую, – пробормотал себе под нос.
– Здесь ручей близко! – Лиски махнул лапкой, показывая направление.
– Не выживет! – покачал головой я.
– А ты не нагнетай! – зверёк сделал несколько прыжков в предполагаемую сторону ручья. – Тащи парнишку сюда, за мной!
Взял находку под мышки и поволок в направлении, указываемом Лиском.
Идти далеко не пришлось. Звук журчащего ручья на соседней полянке, когда-то в середине весны полной белоснежных колокольчиков, усыпающих тонкие стебельки душистых ландышей, что выглядывали из-под широких тёмно-зелёных листьев, я услышал буквально через несколько шагов. О ландышах мне, кстати, поведал сам ручеёк, озорными отблесками переливающийся в лучах полуденного солнца. Подтащив свою бессознательную ношу к воде, я оглядел находящиеся возле меня неизвестные мне растения. Странная… даже не мысль, а какой-то непонятный посыл, словно искорка интуиции, заставила меня прислушаться к шёпоту шелестевших от лёгкого знойного ветерка растений.
