Я сидел на той самой лавочке, на которую опустился в желании переместиться в другой мир. А сейчас… Паренька-то я откопал. Не без помощи медведя, конечно, но вытащил. Даже перевязал, насколько это было возможным в той ситуации. Но вот что дальше? Я нужен там. И что? Мне тут сидеть, и опять ждать? Вспомнил, что сегодня даже не позавтракал. Наверное, нужно выбираться из этого убежища и учиться как-то сосуществовать с самим собой и здесь, и там. И залечить, наконец, руку!
Взглянул на распухшую конечность. Если поднять её повыше, то боль ощущается не настолько сильной. А что, если… Вгляделся в пульсирующую, с каждой секундой становящуюся всё более и более горячей, плоть. Сейчас моя ладонь казалась мне уже раскалённой. Стал вспоминать, как когда-то работающий вместе со мною на мойке машин Владик, у родителей которого была пасека, рассказывал мне про жалящих насекомых. Шершень впрыскивает очень токсичный яд, который вызывает вот такую вот жгучую боль. Попытался вспомнить, что он говорил по поводу состава яда. Если честно, я в химических формулах в то время не сильно разбирался, а вот Владик в то время казался мне настоящим ассом в этом вопросе. Помнится, он говорил что-то о муравьиной кислоте. Она, вроде как, вызывает ожоги, потом… эта… фосфолипаза растворяет клеточную оболочку, ммм… там ещё буквы какие-то были… Точно! Фосфолипаза А2! Но что мне это даст? Стал вспоминать дальше. Ацетилхолин. Влад говорил, что эта гадость как-то действует на нервные окончания. Усмехнулся: тогда мне виделось, что стремление Влада, казавшегося мне очень-очень умным – впрочем, наверное, он таким и был – научить меня этим мудрёным словам, чересчур навязчиво, но сейчас почему-то было чрезвычайно интересно, что же впрыснул в меня теперь уже после погружения в его сознание казавшейся почти родным шершень. Что же там было ещё? Да! Владик говорил о гистамине, усиливающим болевой эффект и вызывающем аллергию и мастопаран, высвобождающий этот самый гистамин в клетках по типу цепной реакции. Мда… И? Что мне это дало? Ладонь горела и пульсировала всё сильнее.
Итак, я смог достучаться до духа шершня. Усмехнулся. Звучит-то как! И вдруг я вспомнил… До того, как оказаться в том, ином для меня мире в последний раз, я смог слиться не только с сознанием насекомых, но и… растений? А что если?.. Попытался проникнуть внутренним взглядом в потоки внутри своей руки. Почти выглаженные отёком линии на ладони… расширенные поры… отверстие в месте укуса… Я погружался глубже и глубже в своё собственное естество, раздвигая границы кожи, клеток, уменьшаясь настолько, что стремительным тонким потоком легко проникал внутрь себя самого. Расчленил вещества, вспоминая школьные уроки химии, вызвал реакции, высвобождая энергии и пуская их по своим венам. Нейтрализовал кислоту, вытянув из клеток щёлочь, преобразовал остальные вещества. Боль медленно уходила, рука прямо на глазах принимала нормальные цвет и размер. В самом конце я постарался подтянуть кожу, насытив её и оросив внутренней влагой. Медленно вернулся в первоначальное состояние, отключая возможность энергетического проникновения в собственное тело и замер от осознания, что во время всего процесса я одновременно находился и здесь, и там. Я видел себя снаружи и изнутри! Я был словно одним сознание в двух реальностях – здесь, в привычном для меня мире, и в мире клеток, в микромире внутри своих пор. Решив для себя, что мне просто необходимо будет как следует изучить запущенный мною сегодня процесс, всё же счёл нужным покинуть своё убежище.
