Эх, да любого гостя хватай, лицедея, прости Господи, – и с трудом узнаёшь. Причём перевоплощаются в мгновение ока время от времени – не успеваешь следить. Та же Зиночка Караева опять вдруг стройная и скромная стала. Как только взгрустнула, так и переменилась. Ненадолго, правда, минут пять так посидела, и, верно, ей надоело – опять растолстела. У меня от всего этого ум за разум захлестнуло, а всё равно креплюсь, не выдаю себя. Хотя – никому вроде как до меня и дела нет. Попойка, видать, в ту стадию вошла, когда гости в компании сбиваются, группы и группки, толкуют о своём, перебивая друг дружку, а на именинника и внимания не обращают.
Красавица помреж Лиза Скосырёва подкралась ко мне сзади и навалилась на мои плечи своей огромной тугой грудью.
– Ванюш, ты почему такой скучный сидишь? Такой прекрасный праздник!.. Тебе что, невесело?
– Очень весело… – сказал я и повернул голову. И тут с ужасом увидел, что у Лизы декольте до самого пупка… На празднество она пришла в строгом бежевом костюме, под цвет волос, минуту назад видел её в великолепном белом светском платье некой графини или княгини, какова она на картине, а теперь нелепое и несуразное платье – даже описывать неловко. У меня прямо дух захватило… от возмущения… Жена ведь рядом… Я испуганно глянул на Леру, а она равнодушно на нас с Лизой посмотрела и опять принялась что-то прагматично обсуждать с Аркашей Стылым.
Лиза – озорница ещё та! Всегда такая весёлая и живая. Любит, как говорится, включать наивную дурочку. Например, помнится, на улице к ней прицепились какие-то сектанты и для начала спросили: «Вы в Бога верите?» Лиза округлила глаза, полные недоумения и непонимания, и сама спросила: «А кто это?»
У нас все её искренне любят. Среди множества кандидатур она выбрала Володю Шалоберкина, красавца-мажора и, не буду кривить душой, талантливейшего актёра, который к тому же на пару лет её младше.
– Ну, раз Ваня недомогает, тогда я тост скажу, – поднялся Алаторцев. Все затихли, и он продолжил с кривой усмешкой: – Ну, чего уж там, долгих лет жизни желать поздно… Творческих успехов – тоже не то. Личная жизнь – так это теперича неактуально. Да, решительно снимаем с повестки дня… Даже не знаю, что и пожелать. Теряюсь. Разве что – здоровья, как водится. Обычное здоровье, оно конечно, теперича от тебя никуда не денется. Про хвори можешь забыть напрочь! А вот психический настрой не помешает. Чтоб не грустил, в этой самой депрессии не плавал, с хандрою не знался, ничего не боялся – однем словом, настоящего тебе душевного здоровья и крепкого духа, Ваня! Давайте дербалызнем за Ваню, не чокаясь, конечно.
Что к чему?
Со всех сторон посыпались заботливые стенания о моём душевном равновесии, пожелания скорейшего обретения духовной гармонии и ещё чего-то там до зарезу необходимого. И пили не менее старательно.
– За твою душу, Ванька! – сказал и Сергей Белозёров, приветствуя меня литровой бутылкой водки.
Вот ведь здоровья у мертвеца! Ему в рюмку наливают, а он упёрто отмахивается: «Нет, я только из горла… Я только из горла…» Как отхлебнёт, так, считай, половины нет. Даже не поперхнётся. А ведь Сергей тельцем тщедушный, ключицы выпирают, кадык торчит. Непонятно в чём жизнь держится. Помню, всегда он отличался весёлым нравом и любил выпить. И сгинул по глупости, нелепо. Нашли его замёрзшего в сугробе неподалёку от его же дачи. В кармане – сценарий и бутылка пустая. Что тут думать – дело известное. Сейчас такие сценарии подсовывают, что и правда сопьёшься. Читаешь иной раз, и оторопь пробирает до самых селезёнок. Отшвырнёшь сценарий этот в сердцах куда подальше и думаешь: что там у автора в голове деется? Откуда они такие берутся?
